Однажды в Голливуде
Шрифт:
— Еще раз, — замечает Клифф, — я — не ты. Но, на мой взгляд, это был бы весьма примечательный опыт.
— В каком смысле? — с искренним любопытством интересуется Рик.
— Спасаться от вспышек фотографов. Потягивать коктейли, сидя за столиком с видом на Колизей. Есть лучшую в мире пасту и пиццу. Трахать итальянских цып. Если хочешь мое мнение, — делает вывод Клифф, — это гораздо лучше, чем околачиваться в Бербанке и получать по морде от Бинго Мартина.
Рик хохочет:
— Что ж, с этим не поспоришь.
Оба посмеиваются, и очень скоро на лице у Рика появляется улыбка. Клифф тушил эмоциональные пожары Рика еще со
были фигуральные, как сейчас. Но начало их дружбе положил пожар буквальный.
Это случилось на съемках третьего сезона «Закона охоты» (сезон 1961-1962 годов). Клиффа Бута наняли дублером звезды. Рик не сразу с ним поладил. По одной вполне уважительной причине: для дублера Клифф оказался слишком красив. Магнитом для телок на площадке «Закона охоты» должен был быть именно Рик. Ему не нужен был под боком какой-то хуй, который одет как Рик, но выглядит лучше Рика и при этом лезет на его территорию. Но потом он услышал о подвигах Клиффа на Второй мировой. Узнал, что Клифф — не просто герой, а чуть ли не один из главных героев Второй мировой. Удостоен медали Почета — дважды. Первый раз за то, что убивал итальянцев на Сицилии. А причин, почему его удостоили этой награды во второй раз, великое множество. Но главная в том, что, помимо парней, сбросивших бомбу на Хиросиму, ни один американский солдат не мог похвастаться таким количеством подтвержденных убийств японских солдат, как сержант Клиффорд Бут.
Рик, в свой черед, готов был бы месяцами прыгать с кухонных стульев на пол в надежде заработать плоскостопие, если бы верил, что это спасет от службы в армии (особенно в военное время). И тем не менее он восхищался теми, кто служил, причем служил безупречно.
Но пожар, положивший начало их дружбе, случился где-то через месяц после начала работы Клиффа на «Законе охоты». Одному из приглашенных режиссеров, Вирджилу Фогелю, в голову стукнуло, что главный герой сериала, Джейк Кэхилл, должен ходить в большом зимнем пальто, причем белого цвета. В реальной жизни подобный прикид выглядел бы нелепо. На черно-белой пленке — вроде как стильно. Так или иначе, художник по костюмам работал над пальто так долго, что к съемкам Фогеля подготовить его не успели. Поэтому продюсеры просто приберегли его для следующей серии. А в следующей серии, в самом финале, Джейк Кэхилл загорается. Всем казалось, это отличный способ заодно избавиться от огромного зимнего пальто, на которое убили столько времени.
Клифф был вполне готов и согласен исполнить трюк с воспламенением. Но когда Рику объяснили, как это снимают и чего ожидать, актер решил рискнуть сам. Большое белое пальто пропитали воспламеняющейся жидкостью посередине спины, подальше от лица и волос.
Однако никто из группы — даже гардеробщики, ведь они отправляли пальто на покраску в другой отдел, — не знал, что белый краситель — на 65% на спиртовой основе. Они не знали, и никто им не сказал, потому что для серии, к которой это пальто изначально красили, не прописывали никакого трюка с поджогом. Поэтому, когда Рика одели и поднесли зажженную спичку к спине, он вспыхнул, как римская свеча.
Когда Рик услышал, как полыхнуло пальто, паника охватила его чуть ли не быстрее, чем пламя. Он тут же ощутил, как огонь поднимается к плечам, лижет шею и трещит у головы. Он был
— Рик, ты стоишь в луже. Просто падай.
Так Рик и поступил, и пламя погасло раньше, чем успело нанести ощутимый вред. Тогда-то и возникла команда Рика и Клиффа.
И вот чем еще был так крут Клифф Бут: в этом мире притворщиков он был не только хорошим другом, хорошим дублером и героем войны: Клифф был настоящим убийцей. В одном только телесериале Рик убил что-то вроде двухсот сорока двух человек. И это не считая индейцев и бандитов в вестернах и ста пятидесяти нацистов в «Четырнадцати кулаках Маккласки». А играя роль изощренного психопата-убийцы в черных перчатках в «Головоломке Джейн», большую часть жертв он отправлял на тот свет сияющим серебряным стилетом.
Рик помнит, как бухал и обсуждал с дублером своего персонажа из «Головоломки Джейн» в баре внутри «Смоук Хауса», неподалеку от Риверсайд-драйв. За выпивкой и разговором Рик спросил Клиффа, доводилось ли ему хоть раз убить вражеского солдата ножом.
— До фига, — ответил Клифф.
— До фига? — переспросил удивленный Рик. — «До фига» — это сколько?
— Тебе что, — спросил Клифф, — прямо сейчас сосчитать?
— Ну да, — сказал Рик.
— Что ж, давай прикинем... — задумался Клифф. Начал тихо считать про себя, загибая пальцы до тех пор, пока пальцы не закончились и не пришлось делать еще круг, затем остановился и сказал: — Шестнадцать.
Если бы в этот момент Рик отпивал из стакана коктейль «Виски сауэр», он бы еще чуть-чуть — и комически поперхнулся.
— Ты вырезал ножом шестнадцать, сука, человек? — с недоверием спросил он.
— Япошек на войне, — пояснил Клифф. — Да.
Рик притих, подался вперед и спросил:
— Как?
— Ты имеешь в виду, как я смог — морально и эмоционально? Или как я это сделал — физически и практически?
«Ого, отличный вопрос», — подумал Рик.
— Ну, сначала — как ты это сделал?
— Что ж, не всегда, но чаще всего я подкрадывался сзади и заставал лопуха врасплох. Кому-нибудь попадает камушек в ботинок. Он чуть отстает от отряда, снимает ботинок, чтоб вытряхнуть. Я возникаю за спиной, вонзаю нож ему промеж ребер, зажимаю рот ладонью и проворачиваю лезвие до тех пор, пока не почувствую, что он испустил дух.
«НИ ХУЯ СЕБЕ», — подумал Рик.
— Но, — Клифф поднял палец, — я его убил, это факт. Только вот умер он из-за меня или из-за камушка в ботинке? — философствовал каскадер.
— Позволь, я уточню, — сказал Рик. — Ты вонзал лезвие япошке промеж ребер, затем ладонью зажимал ему рот, чтоб он не заорал, и удерживал, пока тот корчился в предсмертных судорогах прямо в твоих объятиях?
Клифф отпил виски «Вайлд Терки» комнатной температуры из своего хайбола и сказал:
— Угу.
— Надо же! — воскликнул Рик и тоже опрокинул «Виски сауэр» в рот.
Клифф Бут улыбнулся про себя, наблюдая, как шеф пытается осмыслить услышанное, затем подначил:
— Хочешь знать, каково это?