Однажды в Марчелике 2
Шрифт:
Оттого Кристофер оглянулся на приятелей, нашёл в их глазах понимание — и даже открыл было рот, чтобы принять вызов. Однако, пока шла вся эта перепалка, к месту действия направлялся ещё один участник…
Это был рив Дефромаг-града, который обычно не лез в такие дела — но, обратив внимание на состав участников со стороны города, быстро понял, что дело пахнет жареным. Воллозаводчик Питер Лонги за своего сыночка готов был убить кого угодно. И нет, риву не было жалко ни касадоров, ни Кристофера — сами прибьют наглого
Потому, не став дожидаться непоправимого, служитель закона откашлялся и выступил вперёд.
— Я запрещаю этот вызов! — гаркнул он на полплощади.
И тут же об этом пожалел, потому что к наблюдению за унижением Кристофера Лонги сразу присоединилось ещё больше радостных зевак…
— Да плевать! — крикнул Кристофер, краснея ещё больше. — Я…
— Ты пойдёшь за решётку, Кристофер Лонги! — решительно предупредил его рив. — Если немедленно не уберёшь оружие в кобуру и не отправишься домой!..
Весы, отмерявшие позор сына воллозаводчика, не выдержали такого груза — и окончательно развалились, поселив в голове Кристофера звенящую пустоту. Над площадью повисла тишина: праздные зеваки затаили дыхание и сцепили пальцы крестиком: наглый парень уже давно был всем как кость в горле…
— Уберите оружие, вы трое, и быстро отправляйтесь по домам! — повторил рив. — А я зайду к вам сегодня и пообщаюсь с вашими родителями!
— Соглашайтесь, маленькие хето!.. — шепнул Мигель.
Однако шёпот этот отлично услышали Кристофер с приятелями и, не выдержав новой порции позора, снова вскинули оружие…
Пуля из короткого револьвера свистнула над головой Дана, сбивая с него шляпу. Иоганн тут же спрятался за каменной скамьёй у дорожки, ведущей к крыльцу, а Мигель перекатом ушёл с траектории стрельбы.
Ну а расстроенный рив выхватил оружие и выстрелил Кристоферу в ногу… Сын воллозводчика с криком осел на ступени, зажимая кровоточащую рану, а пыл его приятелей немедленно куда-то испарился. Их, наконец, неожиданно озарило, что они не только стреляли в людей на территории церкви, но и вообще ослушались рива. И неизвестно, что ещё было страшнее…
— Бросили оружие! — потребовал рив.
И Мартин с Полем покорно разжали пальцы, выпуская стволы и поднимая руки над головой.
А рив нашёл в толпе зевак мальчишку-посыльного и приказал:
— Живо за лекарем, хето!
Сам же служитель закона вошёл на территорию церкви и потребовал от касадоров:
— Вы тоже бросьте оружие!
— Чтобы что-то бросить, метен, его надо сначала достать! — совершенно спокойным голосом сообщил ему Дан, который на пределе сил заставлял себя стоять прямо и не шевелиться, насмешливо глядя на трёх придурков, которых они решили проучить. — А мы его даже не доставали!
Рив замолчал, с ненавистью
Дан же совершенно спокойно повернулся, сделал два шага к своей шляпе и поднял её, осматривая дыру от пули. А потом с совершенно беззаботным видом водрузил её на место.
— Тогда идите все трое отсюда! — потребовал рив, скрипя зубами. — Куда шли…
— Мы шли в церковь, метен! — всё так же беззаботно заметил Дан.
— А теперь меняйте планы! — рявкнул рив, выходя из себя. — Церковь закрыта, а если вы не исчезнете, то я арестую вас за попытку препятствия закону! Вон!!!
— Как будет угодно, метен, — Дан так и не улыбнулся, хотя намёк на улыбку всё же мелькнул в его глазах.
Вместе с Мигелем и Иоганном они покинули территорию церкви, сели на воллов — и отправились к ближайшему салуну, выходившему фасадом на Большой Рынок.
Спустя несколько минут на место несостоявшейся драки прибежали жендармы и лекарь. Поля и Мартина отправили по домам с сопровождением. Кристофера унесли в городскую лекарню. Двери церкви открылись и выпустили наружу ругающуюся старушку-сторожа и Леопольда с сёстрами. Вот на этих троих рив, наконец, и наорал от всей души, выплёскивая накопившееся раздражение…
Когда слуга закона, наконец, ушёл, расстроенный Леопольд растерянно оглянулся на сестёр — и обнаружил что у него за спиной стоит тот самый глава вадсомада, который спас его во время нападения хаблов, помог выручить сестёр и снова спас уже здесь. А теперь зачем-то вернулся.
— Сдается мне, Леопольд Пастор, что у вас назрели проблемы… — заметил Дан.
Дефромаг-град, Марчелика, салун на площади Большого Рынка. 2 часа спустя, 29 апреля 1936 года М.Х.
— …Вот как-то так, — закончил свой рассказ Леопольд.
Он, две его сестры и три касадора сидели в салуне, который выходил дверями на Большой Рынок. Всё это время Леопольд рассказывал историю своей семьи и свою собственную. Полную позора, разбитых надежд и всякого человеческого дерьма…
— И что ты собираешься делать? — поинтересовался Дан, которому парень был симпатичен.
— Теперь даже не знаю! — признался Леопольд. — Куплю какого-нибудь старенького волла и всё-таки попробую уехать…
— Дерьмо… — высказался Иоганн. — Дом продал дешёво, деньги отдал ростовщику… Парень, это — дерьмо. Это полное дерьмо!
— Я согласен, но что ещё делать? — устало спросил Леопольд.
— Ну, во-первых, забрать деньги! — практично заметил Дан. — Ты их не в рост давал, чтобы ростовщик их зажимал сейчас.