Однажды в Мидлшире
Шрифт:
– Эй! Где ты? Мне нужно домой! Мама будет меня ругать!
Тишина. Ветер. Только теперь это уже была недобрая тишина и совсем другой, зловещий ветер. Даже запах осеннего леса стал более холодным и землистым. Джо подышал на руки. Ну, так и есть – изо рта вырвалось и тут же растаяло облачко белого пара. Значит, не показалось и действительно похолодало. Плохо, очень плохо! Он же замерзнет в лесу! А может, Эймос его все-таки бросил и убежал домой?
– Эй! Я не знаю дороги!
Ему ответило хриплое карканье. На ближайшее дерево села толстая ворона и теперь
«Она ждет, когда я умру», – подумал Джо и закричал во всю силу легких. Теперь он уже не пытался докричаться до мальчика в зеленой шапке, он кричал вообще, от страха, усталости и голода. Лес ответил слабым эхом.
Джо посмотрел вверх. Голые кроны деревьев тянулись в белое зимнее небо и медленно покачивались на ветру. Им не было дела до Джо.
На лоб мальчику упала первая снежинка.
– Эй, пап, ты видел Джо? – Сьюзан вернулась из магазина, поставила на пол пакеты и оглядела дом.
Она изо всех сил старалась не быть матерью-наседкой, но ничего не могла с собой поделать. Мидлшир был родным для нее, а не для Джо. В последний раз он был здесь, когда ему было пять, и не запомнил ничего, кроме огромной елки в дедушкином доме. Теперь, когда они перебрались сюда и Джо предстояло осваиваться в деревушке, Сьюзан вспомнила все опасности из собственного детства. Лес, хлипкий мостик через реку, внезапная глубина моря у самого пляжа, извилистые улицы-лабиринты – все то, что казалось приключением в семь, сейчас, через призму взрослости, виделось ей жутким. Сперва она и вовсе не отпускала Джо от себя, а потом, поддавшись на ласковые уговоры отца, стала разрешать ему гулять возле замка. Сегодня Сьюзан впервые отлучилась, пока сын был на прогулке. В конце концов, рядом был дедушка, так?
Старый садовник занимался починкой какой-то сложной деревянной игрушки. Он нашел ее на барахолке, с горящим взглядом разобрал на части и теперь потихоньку собирал обратно, пытаясь выявить проблему.
– Час назад Джо видели Андерсоны, – ответил он, не отвлекаясь от своего дела. – Он гулял по полю.
– Час назад? Пап, я встретила Андерсонов в супермаркете, а дотуда больше часа!
Старик захлопал глазами и уставился на дочь:
– Ох, Сьюзан! А сколько сейчас времени?
– Половина шестого, пап. Так где Джо?
Он посмотрел на часы и отложил инструменты.
– Ты вот что, не волнуйся, готовь ужин. А я пойду его поищу. Готов поспорить, он будет очень голодным!
Сьюзан вымученно улыбнулась. Старик набросил тяжелую стеганую куртку и вышел за дверь.
Джо сжался в комок. Он очень устал, горло саднило от криков, на щеках остались красные полоски – соленые слезы и ветер кусали тонкую кожу. Хотелось есть.
«Я только немного отдохну, – думал Джо. – Отдохну и пойду дальше, потому что этот лес должен когда-нибудь закончиться. И когда-нибудь, может, завтра, я из него выйду. Но выйду обязательно. А потом я найду того мальчишку в зеленой шапке и как следует его поколочу. Может, даже ударю
Джо закрыл глаза. Только на минуточку.
Черные деревья безучастно качали кронами над его головой. Ветер укладывал снежинки на его шапочку. Джо спал.
– Грета. Грета, постой, я больше не могу. Куда ты меня тащишь?
Они уже зашли довольно далеко в лес, и лорд Диглби начал всерьез беспокоиться. Это явно была не лисица и не мертвый олень. Собака услышала что-то более серьезное, и если бы лорд понял это раньше, он бы позвал кого-нибудь на помощь. Если там в лесу лежит кто-то раненый, толку от старика будет мало. Разве что оказать первую помощь, на это он еще был способен. А вот что дальше?
Ноги начали дрожать от усталости, и лорд присел отдохнуть. Он достал из кармана заботливо приготовленную Стеттоном флягу и сделал большой глоток. Виски с имбирем побежал по жилам, возвращая телу тепло и силы. Как перед охотой на лис…
Собака подошла к нему, ткнулась в колени и виновато поджала хвост.
– Что такое, а? Ну, что?
Лорд погладил ее по голове. К нему вернулось подозрение, что это все-таки была лиса или, того хуже, воспоминание Греты о лисе. Он поднял собачью морду и внимательно всмотрелся во влажные глаза.
– Ты что же, обманула меня, а, подруга?
Грета тявкнула.
Ну нет. Из всей своры эта была самой лучшей. Она могла учуять добычу, когда остальные собаки только бесполезно крутили головами по сторонам, и услышать мышь, копошащуюся на соседнем поле. Когда пришлось продавать собак, лорд Диглби оставил ее себе, хотя именно за нее назначали самую большую цену. Слишком много воспоминаний было связано с Гретой, слишком хорошим она была другом.
– Потеряла, да? Ну, ничего, ничего. Давай, Грета, нюхай, нюхай. Слушай. Ты найдешь, девочка. Если кто найдет, то это ты.
Грета встала в стойку и долго стояла, не шевелясь. Снежинки оседали на ее пятнистой шкуре. Она была похожа на очень красивую статую. Лорд Диглби ждал и постепенно выравнивал дыхание. Вот сердце и легкие почти пришли в норму, вот перестало колоть в боку. Ничего. Еще поживем.
– Не нашла? Ну, Грета?
Собака повернулась к нему, качнула хвостом и неуверенно указала мордой налево.
– Ну пойдем. Пойдем, хорошая.
И лорд с кряхтением, потому что никто не слышал, поднялся и пошел за гончей.
Джо снилась яичница с беконом. Он сидел за столом, рядом была мама, и он очень хотел есть, но почему-то у него не было вилки. Когда он спросил об этом маму, она только развела руками и ответила, что вилок у них в доме больше нет и яичницу придется есть прямо так, руками, с горячей сковородки. А когда он возмутился, что ничего не получится, мама наклонилась и стала сильно трясти его за плечи.
– Эй, мальчик! Эй! Давай, проснись…
Джо открыл глаза. Над ним стоял старик в твидовой кепке и заглядывал ему в лицо. Рядом с ним вилась удивительная собака.