Однажды в Питере
Шрифт:
– А я Ахмэд, - представился мужчина.
– Дэнис, давай я тебя угощу своей самой вкусной шавермой! И даже не спорь со мной, ты теперь мой друг!
На этих словах у Леси от удивления расширились глаза. Она не ослышалась?
– Ну что вы… я же от чистого сердца!
– В доказательство своих слов Денис положил руку на грудь.
– Не спорь со мной, Ахмэд сказал, что угостит, значит, угостит!
– предупредительно поднял палец вверх он.
Покосившись на Лесю, Денис ей улыбнулся и подмигнул. “Вот же чертяга! И как ему это удается?” - мысленно рассмеялась Леся, не в силах сдерживать улыбку, заметив которую, Денис сказал:
– Ну хорошо. Ахмед, спасибо
Ахмед, наконец, заметил стоявшую рядом Лесю и улыбнулся ей:
– А-а-а… Ахмед все понимает! Присаживайтесь, друзья мои, за любой столик, я сейчас вам все принесу!
Выбор, правда, был совсем не велик, и из трех столиков Леся с Денисом выбрали один у окна. Вскоре Ахмед принес им по огромной шаверме, стаканы с горячим чаем и ту самую лепешку, на которую Денис долго любовался.
– Спасибо большое, Ахмед!
– еще раз поблагодарил он.
– Да нэ за что, друзья! Кушайте на здоровье!
– улыбнулся тот и вернулся за стойку.
Проводив его взглядом, Денис усмехнулся:
– Не зря я в детстве любил с бабушкой разгадывать кроссворды, даже не думал, что мне это в жизни пригодится.
– Да уж… - протянула Леся, оглядывая воистину царский стол.
– А ты все “пойдем да пойдем”, - передразнил ее Денис.
– Хоть бы поблагодарила за то, что добыл нам приличный обед!
В глубине души Леся действительно была ему благодарна за неожиданно свалившуюся еду, но ей не хотелось, чтобы он зазнавался.
– Будем считать это компенсацией за то, что втянул меня в заварушку, - усмехнулась она.
***
Внимательно проследив за бежавшими со всех ног Лесей и Денисом, пожилой дворник откинул в сторону метлу и достал из внутреннего кармана оранжевой жилетки телефон.
– Шрам, возле Аничкового дворца толкались ребята, похожие на тех, которых ты прислал, - деловито сказал он в трубку.
– Отлично, проявились наконец-то, - обрадовался Шрам.
– Где они сейчас?
– Побежали через мост и свернули на Ломоносова. Слушай, только они странные какие-то, что-то выкопали прям у дворца.
– Выкопали?
– удивился Шрам.
– Ладно, разберемся. Спасибо за инфу.
– На “спасибо” не живу. Сочтемся.
Когда один из его агентов положил трубку, Шрам задумался. Найти Высоцкого не составит большого труда, рано или поздно он проявится. Но зачем было что-то выкапывать у Аничкового дворца? Внутреннее чутье подсказывало, что здесь не все чисто. И вот как раз такие загадки Шрам очень даже любил.
Глава 7. Разговор по душам
Первые несколько минут Леся и Денис с упоением уплетали шаверму, лепешки и запивали все это чаем. Заметив, что они допили по первому стакану, Ахмед принес им еще два. Когда голод был утолен, настало время немного расслабиться.
Лениво глядя в окно, Леся рассматривала проезжающие машины, забрызганные до самых стекол, и людей, кутавшихся в пальто и куртки, чтобы уберечься от вездесущего ветра. На улице было все так же пасмурно. Последний раз Леся видела солнце недели две или три назад и то из окна магазина, где работала, а затем оно пропало за плотной пеленой серых облаков, облюбовавших Питер. “Как странно… Я сижу в каком-то ларьке, ем шаверму с парнем, которому на свою беду недавно спасла жизнь. Что я о нем знаю?” - спросила она себя и тут же ответила: “Ничего”. Леся осторожно перевела взгляд на сидевшего напротив Дениса, который с упоением доедал последний кусок долгожданной лепешки.
– О чем задумалась?
– беспечно
– Да странно так получается, что вот сижу я тут рядом с тобой, а толком ничего о тебе и не знаю, - призналась в своих мыслях она.
– А что ты хочешь обо мне узнать? Спрашивай, я с удовольствием отвечу на сытый-то желудок, - улыбнулся он и погладил себя по животу.
От двух стаканов горячего чая Денису стало жарко, и он снял пальто, повесив его на спинку дивана, а сам остался в той самой белой помятой рубашке. Леся же раздеваться не спешила, но пуховик расстегнула давно, а шапку скинула на сидение рядом с собой.
– Ну, например, откуда ты? Ты ведь не местный, не питерский?
– Не совсем. Я подозреваю, что мой четвероюродный прапрадедушка был родом отсюда, но… документально это не подтверждено, - подмигнул ей Денис.
Леся укоризненно, но с улыбкой покачала головой. Неужели этот человек и минуты не может быть честным на все сто процентов? Что за маниакальная потребность врать?
– Так откуда ты приехал?
– И город весь стоит оледенелый. Как под стеклом деревья, стены, снег. По хрусталям я прохожу несмело. Узорных санок так неверен бег, - процитировал Денис, махнув рукой, но Леся лишь отрицательно покачала головой. Тогда он продолжил: - А над Петром воронежским – вороны, да тополя и свод светло-зеленый, размытый, мутный, в солнечной пыли, и Куликовской битвой веют склоны могучей победительной земли. И тополя, как сдвинутые чаши, над нами сразу зазвенят сильней, как будто пьют за ликованье наше на брачном пире тысячи гостей.
– Я не знаю такие стихи, но попробую догадаться… Воронеж? – предположила она.
Денис усмехнулся и одобрительно кивнул:
– Ага. Эти стихи написала Анна Ахматова, когда приезжала к нам в 1936 году навестить своего друга Осипа Мандельштама. Его отправили в ссылку при Сталине.
Леся удивилась тому, что Денис так хорошо разбирается в поэзии. Сама она не увлекалась ни стихами, ни прозой, хотя бабушка пыталась приучить ее к этому. У них дома стоял целый шкаф, забитый до отказа книгами, но Леся читать не любила, ей больше по душе был спорт.
– Ничего себе, ты увлекаешься стихами?
– Ты многого обо мне не знаешь, - улыбнулся Денис краешком губ.
«Немудрено, ведь мы познакомились только вчера, хотя мне кажется, что он рядом со мной всю жизнь», - подумала Леся.
– Какой будет следующий вопрос нашей познавательной викторины?
– спросил он, слегка наклонив голову.
– Ну… - задумалась она.
– Расскажи мне про свою семью.
– Хорошо, тут у меня никаких секретов нет, - ответил Денис.
– Родом я из обычной воронежской семьи. Отец фрезеровщик на вагоноремонтном заводе, а мама работает упаковщицей на кондитерской фабрике, так что у нас дома всегда есть, с чем попить чай, - усмехнулся он.
– Старшая сестра вышла замуж и сейчас сидит в декрете с моей племяшкой, а муж ее работает на заводе, там же, где и отец. Но сердце нашей семьи - это бабушка. Ты не представляешь, что это за энерджайзер! Она уже давно на пенсии, но до сих пор работает в детском доме и занимается с детьми. Мы ей говорим, что пора бы отдохнуть и уйти на заслуженный отдых, но бабушка отказывается и твердит, что сойдет с ума в четырех стенах. Представляешь, она до сих пор ходит на работу пешком в любую погоду по двадцать минут в одну сторону и практически не жалуется на здоровье, тьфу-тьфу-тьфу!
– Денис сплюнул через левое плечо и постучал по столу.
– А еще поет в хоре в дворце культуры железнодорожников и вяжет нам на всю семью носки и варежки.