Однажды я станцую для тебя
Шрифт:
Выражение его лица смягчилось, когда наши глаза встретились, и Эмерик прикоснулся пальцами к губам, посылая мне воздушный поцелуй. Несколько минут спустя он выключил телефон… наконец-то. Перед тем как подойти ко мне, он обвел взглядом зал ресторана, на его губах играла хищная полуулыбка. Я не шевелясь наблюдала за тем, как он приближается к нашему столику. Когда он очутился рядом, я подставила ему для поцелуя шею, он наклонился, от прикосновения его губ меня охватила дрожь, и он сел напротив меня. Эмерик изучал меня долгие-долгие минуты, как если бы заново открывал
– Этот звонок? Ничего серьезного, надеюсь?
– Нет… Скорее хорошая новость! – ответил он с сияющим лицом и блестящими от возбуждения глазами. – Ну, если не считать новую неразрешимую головоломку в моем распорядке дня.
– Могу я узнать, что за новость привела тебя в такое состояние?
Он увлекся, как всегда, когда речь заходила о работе, а я молча слушала, как он со всеми подробностями объясняет суть вновь открывшейся возможности. Его многословная скороговорка забавляла меня.
В какой-то момент Эмерик осознал, что в последние десять минут сам задает вопросы и сам на них отвечает. Он смущенно хихикнул, перевел дух и извинился.
– Ладно-ладно, после поговорим об этом… Теперь я весь твой.
Не совсем, потому что перед нами вырос официант, намеренный принять заказ.
– Как там, в Провансе, прошло? – спросил Эмерик, когда мы снова остались вдвоем.
Я слабо улыбнулась в ответ, эта улыбка наверняка была грустной.
– Кати и Матье просили поцеловать тебя, они надеются, что ты приедешь этим летом.
– Я тоже. А твои родители?
– Я сделала то, что нужно было сделать… А так что ж, это всего лишь еще один год без них.
Он потянулся через стол, взял мою руку и ласково погладил:
– Я бы хотел быть там вместе с тобой.
– Я знаю. Только ты не волнуйся, у меня все в порядке. Сегодня был отличный день в школе, а теперь я с тобой.
И это истинная правда. Сейчас, когда он сидел напротив меня, все шло как нельзя лучше.
– Мы так долго не были вместе. – Он отпил глоток вина и поставил бокал на стол. – Даже слишком долго…
– Согласна, но что ты мог сделать?!
Он отпустил мою руку, откинулся на спинку диванчика с заговорщическим видом и посмотрел мне прямо в глаза. Я была счастлива: наконец-то мы окончательно переключились на нас двоих.
– У меня на днях родилась идея: ты должна время от времени сопровождать меня в поездках, это было бы здорово.
Я с ласковой насмешкой покачала головой и выгнула бровь. Потом наклонилась к нему, будто готовясь кое в чем признаться.
– Эмерик…
Он был явно доволен, на его лице было написано любопытство.
– Да-а-а…
– Ты забыл, что у меня тоже есть жизнь, ученики, уроки, которые надо давать…
Резкая смена настроения. Обиженное лицо. Если Эмерик чего-то хочет, то ведет себя словно капризный ребенок. Однако он быстро взял себя в руки.
– Хуже всего то, что мне нравится эта твоя
– Приходи на выпускной концерт!
– Не собираюсь так долго ждать. И, заметь, я не сказал, что хочу увидеть, как танцуете вы все вместе – твои ученики, все остальные и ты… Сегодня вечером, знаешь ли, меня интересует только одна танцовщица.
Разделяющее нас расстояние резко сжалось, он не отрывал от меня взгляда.
– Что-нибудь придумаем, и я станцую для тебя раньше…
– Почему-то я это подозревал.
Обмен репликами позабавил Эмерика, и он восстановил безопасное расстояние между нами.
– Глупая идея пригласить тебя на ужин в ресторан, надо было сегодня вечером приехать прямо к тебе!
– Какой же ты нетерпеливый! – подколола я.
Его пальцы сомкнулись на моем запястье.
– А ты разве нет?
Как только тарелки опустели, Эмерик бросил салфетку на стол, взглянул на часы и махнул рукой официанту, прося принести счет. Я все поняла, его нетерпение позабавило меня, хотя на самом деле я в этом смысле ничем не отличалась от него. Он достал несколько банкнот из внутреннего кармана и протянул официанту.
– Тот же столик на следующий четверг, – напомнил он, выходя из ресторана.
– Уже записал! Хорошего вечера вам обоим.
– Спасибо, – ответила я.
Рука Эмерика прошлась по моему платью и нырнула в вырез на спине. От его ласки по коже пробежала дрожь, а желание, которое я прочла в его глазах, возбудило меня. Он приблизил свое лицо к моему, собираясь поцеловать, но в последний миг отстранился.
– Ты не щадишь мои нервы, – прошептала я.
– Свои тоже… Пойдем.
Едва мы открыли дверь квартиры, платье улетело к противоположной стенке, а мы очутились в постели. Мы не могли сдержать нетерпение. С самой первой встречи между нами проскакивали искры, желание охватывало нас, стоило нам оказаться вместе. Эмерик, с его уверенностью в себе и в своей власти надо мной, занимался любовью агрессивно. Я откликалась, безоговорочно отдавая свое тело в его распоряжение. Нам никогда не удавалось насытиться друг другом. Но долгое ожидание оказалось сильнее нас, и разрядка наступила быстро и внезапно.
– Конечно, мы слишком долго терпели, – прошептал он, уткнувшись в мою шею и все еще задыхаясь.
– Не поспоришь, – ответила я, запуская руку в его светлые волосы.
Он откатился на бок и крепко обнял меня. Мы долго оставались неподвижными, молча прижимаясь друг к другу. Я вслушивалась в биение его сердца.
– Я никогда не смогу без тебя, – в конце концов тихо проговорил он, и в его голосе был едва различимый оттенок грусти.
Я приподняла голову, он погладил мою щеку. Мне было знакомо это выражение лица, означающее, что он сейчас уйдет. Тоска по последним трем часам, проведенным вместе, вот-вот объявится. Слабая надежда удержать его рядом разлетелась вдребезги. Мой разочарованный вздох, разумеется, не прошел незамеченным.