Однажды зимней ночью
Шрифт:
улучшили свой характер за последний год. Моё сердце может гораздо больше, чем
просто ждать. У моего сердца есть желание лгать р
ади т
ебя, к
расть р
ади тебя, унести
твои секреты в могилу. Я была… - ее голос на мгновение прервался. - Я только что
была готова убить ради тебя.
Он потёр ее руки и выругался.
– Я ненавижу, что поставил тебя в такое положение.
– Ты меня не понял. Я не прошу сжалиться надо мной.
Попроси меня о большем. - Она взяла его руку и прижал к своей груди.
– Это сердце
может сделать больше, чем просто ждать. Это сердце может любить т
ебя т
ак с
ильно,
так неистово, что ты почувствуешь всю е
го с
илу в Б
ретани, или н
а Бали, е
сли уж н
а т
о
пошло. Но ты должен дать мне нечто большее, чем смутные представления о
будущем ухаживании. Мои родители хотят, чтобы я
в
ышла з
амуж. Т
воя родная с
естра
назначила себя моей свахой. Неужели я должна сопротивляться им всем, Бог знает
сколько времени, только из-за того, что обещаю съесть несколько абрикосовых
мороженым в парке и провести ночь или две в Воксхолле?
– Больше я ничего не могу вам предложить, - сказал он. Если только я не брошу свое
задание, не покончу с к
арьерой и
н
е о
позорю с
вою семью. Я
п
росто не м
огу с
н
ими т
ак
поступить, Вайолет. Только не после случившегося.
– Я бы об этом и не просила. Я ни о чем не хочу тебя просить, неужели ты не
понимаешь? Я хочу, чтобы мне задали один вопрос.
Выражение его лица изменилось.
– О.
– Довольно важный вопрос.
Он моргнул.
– А, понятно.
Так ли это? Если он и уловил намёк, то не высказал ни малейшего намерения
действовать в соответствии с ним. Возможно, он не был готов зайти так далеко. Но
теперь, когда она сказала так много, Вайолет просто не могла отступить.
– Я так много времени провела в углах. Наблюдая за тем, как вы живёте полной
жизнью, и терпеливо надеясь когда - нибудь привлечь ваше внимание. Я больше не
могу так ждать. Его взгляд упал вниз и она опустила голову, чтобы поймать его.
– Всё было бы по-другому, если бы… если бы я не фантазировал о своём будущем, а
действовал по отношению к своей невесте.
Его руки напряглись, прижимая её к груди.
– Фиалка. Я даже не смел мечтать, что ты примешь меня так скоро. Ты заслуживаешь, чтобы я унижался и искупил в первую очередь. Но если ты уверена, что х
очешь э
того
здесь
Лондоне ещё год назад. Но здесь и сейчас тоже было достаточно.
– Да. Я желаю.
Растерянная, восторженная улыбка осветила его лицо. Он быстро овладел собой, вернул мужественное самообладание. Но не раньше, чем она увидела эту вспышку
эмоций. Это было похоже на вспышку чистой радости. Ей нравилось, ч
то о
на п
ричина
этого. Она любила его.
– Один момент. Он отступил назад. Он потянул себя за лацканы пиджака, чтобы
расправить их, затем запустил обе руки в волосы, чтобы успокоить взъерошенные
волны. Она любила его за этот маленький ласковый жест тщеславия. Несмотря на
растрепанные волосы, грубую о
дежду и
д
важды сломанный н
ос, он в
се е
щё о
ставался
самым красивым мужчиной, которого она когда - либо знала. Он повернулся к ней
лицом и взял её руки в свои.
– Фиалка. Дорогая, милая Вайолет.
Её сердце подпрыгнуло. Даже при том, что она прекрасно знала, что сейчас
произойдёт, её сердце все равно радостно подпрыгивало. Наконец-то он решился.
Наконец-то, наконец-то.
– Вайолет, я… - Он замолчал, нахмурился. Теперь у неё защемило сердце. Нет, не
останавливайся. Почему он остановился?
– Боже правый. Ты дрожишь, как осиновый лист.
– Всё в порядке, - выдавил она сквозь стущащие зубы. Ледяной порыв ветра обжег ей
щеки. Должно быть, у неё был ярко-красный нос.
– Пр-продолжай.
– Правый боже. - Он крепко обнял ее, окутывая восхитительны мужским теплом. -
Дорогая, ты же знаешь, что я упаду на колени, буду молить тебя о прощении, превозносить твои добродетели и просить твоей руки. Но сейчас слишком холодно
для речей. Просто знай, что я люблю тебя за твою храбрую, прекрасную и щедрую
душу. И если вы согласитесь, я не буду просить вас ждать даже ещё один день. Я
женюсь на вас прямо здесь и сейчас.
– Прямо здесь и с
ейчас?
–
К
онечно, о
на е
го неправильно расслышала.
–
Если бы т
олько
это было возможно.
Он поцеловал её в губы.
– Сегодня Рождество, Вайолет. Все возможно.
– Я ничего не понимаю.
Он взглянул на возвышающуюся над ними церковь.
– Я знаю, что когда-нибудь нам придётся сделать это снова. Внутри одного из них, вместо того чтобы прятаться за дверью. С н