Одно и то же

Линд К. А.

Лукас сидел на деревянной качели, в конце крытой веранды. Ее каблуки громко стучали, пока она подходила к тому месту, где он находился. Где они сидели вместе бесчисленное количество раз до этого момента.

Он похлопал по свободному месту возле себя, но она осталась стоять. Она отвела взгляд в сторону. Что она вообще здесь забыла?

– Сави, присядь, - сказал Лукас.

– Думаю, это плохая идея.

– Я хотел отдать тебе подарок в честь выпуска.

Она опустила голову и закрыла глаза.

– Мне

ничего не нужно.

– Знаю. Я не нашел то, что тебе нужно.

– Что?
– удивленно спросила она.

Ее темные глаза встретились с его нежно-голубыми.

Он снова похлопал ладонью.

– Садись.

– Ты меня заставил, - сказала она, указывая на него пальцем.

Он просто ухмыльнулся. Она села.

Качели качнулись несколько раз, прежде чем один из них снова заговорил. Сидеть здесь было как дежавю. Слишком много воспоминаний. Счастливых и пронизанных ядом последних четырех лет.

Лукас потянулся к обернутой в бумагу коробке возле него, а затем передал ее Саванне.

– Вот.

– Что это?

– Просто открой.

– Лукас…

– Сави…

Он пристально посмотрел в ее глаза, она первая отвела взгляд. Она сняла бумагу и увидела небольшую прямоугольную рамку. Внутри был корешок от билета на пьесу «Семь невест для семерых братьев», в которой она играла главную роль в старших классах. Рядом была их фотография, снятая в тот вечер. Его рука была у нее на плечах. Она держала огромный букет цветов, который он ей подарил. Тогда они были просто лучшими друзьями. Счастливое время.

– Я не могу поставить это в своей квартире, - наконец-то ответила она.

– Конечно, можешь.

– Я буду жить с Истоном.

Она специально это сказала, и для убедительности посмотрев ему прямо в глаза.

– Мы уже три года вместе. После всех тех провальных каникул, Лукас, я просто…не могу.

– Вы будите жить вместе?
– переспросил Лукас.

Его привычное спокойствие испарилось. Раздражение читалось в каждом его слове.

– А чего ты ожидал, Лукас?
– так же раздраженно спросила она.
– Что я буду ждать тебя? Как обычно мне приходилось это делать.

– Что ты вообще нашла в этом парне?

– Нет, - выплюнула она.
– Я не поведусь на это.

Она вернула ему подарок.

– Ты уже знаешь, к чему все идет. В ту ночь прошлым летом на пляже была та же история.

Он стиснул зубы.

– Это было другое.

– Даже не начинай.

Она собралась встать, но он положил ей руку на локоть.

– Пожалуйста.

– Что? Что ты еще можешь хотеть от меня?

В его глазах больше не было гнева. Пламени. Вместо этого, единственное, что она видела, это обожание, с которым он всегда смотрел на нее.

– Все.

– Перестань. Прошу. Этого никогда не случится.

– Ты же так не думаешь.

–

Нет, - выдохнула она, - именно так я и думаю.

Он медленно кивнул, словно не мог поверить в то, что услышал.

– Ну, тогда, думаю, рамка останется у меня. Но это была лишь часть подарка.

Он полез в коробку и достал стопку бумаги, которую передал ей. Он встал, засовывая сделанную для нее рамку, себе в карман, после чего нежно поцеловал ее в щеку.

– Поздравляю с выпуском, Сави.

Ее разрывала ярость, отчаяние и боль, пока она наблюдала за тем, как он уходит. Как у него получалось вызывать все эти эмоции одновременно? Почему что-то такое правильное, казалось таким неправильным – она же знала, для нее так будет лучше?

Она подавила в себе желание окликнуть его. Затем, заставила себя взглянуть на бумаги. Она открыла их посредине, где он сделал залом. Ее рука взлетела к сердцу.

Внутри была программа для прослушивания в труппу для музыкального театра в Вашингтоне. Для постановки «Семи невест для семерых братьев».

Глава 2

Совершенно новый мир

Два дня спустя Саванна стояла в Вашингтоне у небольшого дома из тёмно-коричневого песчаника, в котором они с Истоном снимали квартиру. За жилье с одной спальней и ванной ежемесячная плата здесь была необоснованная. Но это же Вашингтон. Здесь все было дорогим.

Она знала, что ей придется приспособиться. Ее родители хотели, чтобы она жила в каком-нибудь роскошном доме в центре города. Они, скорее всего, уже что-то присмотрели для нее, пока она не испортила их планы. Или, возможно, это говорил ее внутренний циник.

Они с Истоном добирались из Чапел-Хилл целых пять часов, и каким-то чудом, когда они подъехали, грузовик с вещами уже был на месте. Как и ее мать.

– Мама, - удивленно произнесла Саванна, после того как припарковала машину.
– Что ты здесь делаешь?

Большую часть времени Мэрилин Максвелл жила в Чапел-Хилл, где преподавала в университете. Но каждый раз, когда у нее было свободное время, а теперь это случалась часто, с тех пор как она стала штатным профессором, она приезжала в Вашингтон, чтобы побыть с отцом Саванны, сенатором Джеффом Максвеллом.

– Мне хотелось проведать тебя в твоем первом настоящем жилье.

Она обняла Саванну и поцеловала ее в щеку.

– Ты же мой ребенок как ни как.

– Эээх, - со вздохом произнесла Саванна.

Она была самой младшей из трех. И от того, что Брейди стал конгрессменом, а Клэй работал в Верховном Суде, а теперь открыл свою собственную юридическую фирму, ей проще не становилось.

– Здравствуйте, миссис Максвелл, - поздоровался Истон, подбегая к ним.
– Вы прекрасно выглядите.