Одно мгновение
Шрифт:
— Мне до сих пор не верится, — пробормотала Танна, идущая рядом со мной. — Джои и Шэннон. Это так странно.
— Он, должно быть, чувствовал себя ужасно, — сказал Пит. Он шел сразу за мной, и нас по-прежнему разделяла гитара, висевшая на его плече, пока мы шли к запасному выходу огромного магазина, который был заполнен людьми, собиравшимися прогуляться по «Ферме» и провести тут полдень.
— Видимо, недостаточно ужасно, — я наступила кому-то на ногу, и, когда обернулась извиниться, меня двинули локтем в бок, так что я оставила эту затею. — А Шэннон… она молчала обо всем после его смерти…
Пит молча поджал губы, а мы тем временем отделились от основной толпы.
— Как бы странно это ни выглядело, я думаю, что она пыталась защитить тебя, — проговорила Танна, кусая клубничное мороженое в вафельном рожке.
— Как Адам? — фыркнула я. — Даже не хочу начинать этот разговор.
— Мэгги, — пробормотал Пит. — Ты должна понять…
— Нет. Не должна. Адам хуже их обоих. У них, по крайней мере, была причина держать все в секрете.
Я остановилась выкинуть жвачку в мусорный бак у выхода во двор, где уже стояли столы для пикника и старые тракторы, которые будут использоваться в качестве аттракциона для детей. Не задумываясь, я посмотрела на доску объявлений, висящую на стене. На ней должны были размещаться фотографии семи самых смелых посетителей «Фермы Герти», тех, кто выиграл Турнир Большой Медведицы. Но сейчас их было только шесть. На месте седьмой фотографии зияло темное пятно, повторявшее размер рамки, обесцвеченной солнцем и временем. Мои ноги застыли на месте, а подошвы приросли к липкой розовой плитке пола.
Я стояла, уставившись на доску и пытаясь вспомнить каждую мелкую деталь этого же дня в прошлом году. Как Джои решился поучаствовать в турнире. Как он позволил каждому из нас выбрать по два вкуса для его огромного мороженого. Как он держался за живот со страдальческим выражением лица, а мы поддерживали его, чтобы он не останавливался.
— Шэннон сидела рядом с ним, — покачав головой, сказала я.
— Мэгги, о чем ты говоришь? — лицо Пита приняло выражение «я волнуюсь о тебе», которое начинало сводить меня с ума.
— Фото с Турнира Большой Медведицы, в котором участвовал Джои, — я указала на зияющую дыру на стене. — Его нет.
Танна посмотрела поверх моей головы и вздохнула:
— Интересно, кто это сделал, — проговорила она, снова кусая мороженое.
— Может, его очередная подружка? — съязвила я. — Она сидела рядом с ним в тот день. Я помню, как сверкало ее кольцо в солнечном свете, падающем из окна, когда она подносила ему воду в этих маленьких стаканчиках.
Пит распахнул дверь, Танна и я последовали за ним в яркий свет очередного влажного июльского дня. В один миг меня будто вырвали из настоящего и вернули в прошлое одной лишь мимолетной мыслью. Он мерещился мне везде. Джои, кормящий коз сухим кормом из автомата. Джои, балансирующий на деревянном заборе у коровника. Джои, прислонившийся к стене у силосной башни, стоящий в дверях коровьего стойла, запрыгивающий в трактор. Джои. Джои. Джои. Как ему удается быть везде и нигде одновременно? Как долго осознание этого будет причинять мне боль? И потом, что мне делать с мыслью о Джои и Шэннон?
— Сядем здесь или пойдем по рядам, поищем места получше? — спросила Танна.
Я хотела было сказать, что хочу убраться подальше от толпы, сидеть в глубине леса, чтобы Пит сыграл нам пару песен, и просто расслабиться и не разговаривать о том, что причиняет боль. Но вдруг мы услышали его. Я поняла,
Я выглянула из-за плеча Пита и увидела его, брата Джои, выходящего с мороженым в руках в компании друзей через черный ход «Фермы Герти».
— Это Райлан, — мягко произнесла я. — Всего лишь Райлан.
Компания прошла мимо нас по направлению к главному трактору. Боковым зрением я видела, как некоторые из них взбирались на огромные передние колеса, пока трое других дрались за место за рулем. Но среди них не было Райлана. Он остановился в нескольких шагах от меня, Танны и Пита. Он пристально смотрел на нас. Будто хотел сказать нам что-то важное.
— Рай, — проговорила я, — как ты?
Он пожал плечами, слизнул верхушку мороженого и приблизился на несколько шагов:
— Паршиво.
— Ага, я тоже.
— В прошлые выходные приезжало много людей, родственников, которые то и дело раздражали меня. Все рыдали, вытирая слезы и сопли. Хоть и скрывали это. Они пытались всячески отвлечь меня, но это помогало только на некоторое время.
— Да, — я переложила мороженое из одной руки в другую, чувствуя, что от одного только его вкуса мне станет плохо. — Ничто не спасает надолго, правда?
Райлан посмотрел на меня, сощурив глаза.
— Ты, вероятно, одна из немногих, кто это понимает.
Я вздохнула:
— Не уверена, что это так.
Уголки губ Райлана дернулись.
— Я слышал, что случилось у Шэннон. Я понятия не имею, что должен сказать, — Райлан посмотрел на Танну и Пита, потом вновь на меня.
— Не думаю, что ты сумеешь подобрать слова.
— Нет, скорее всего нет, — Райлан покачал головой. — Иногда он мог быть той еще задницей, это уж точно.
— О да, — проговорила я. — Но в то же время он был просто прелесть.
Райлан подошел поближе, его глаза поблескивали на солнце, как у Джои.
— Моя мама тоже все знает. Она хочет поговорить с тобой, Мэгги.
Я закрыла глаза, думая об обвинениях Шэннон и о том, как много вопросов было сейчас у миссис Уолтер.
— Не думаю, что уже готова к этому.
— Но ты позвонишь ей? Когда будешь готова?
— Конечно, — выдавила я из себя. — Я позвоню в ближайшее время.
— Хорошо, — сказал Райлан. — Увидимся позже, ребята.
Я стояла и смотрела, как Райлан побежал к своим друзьям и запрыгнул на правое переднее колесо. Я опустила взгляд и поняла, что в руках моих ничего нет. Мороженое лежало лужицей у моих ног. А ветер вырвал из рук все салфетки, взятые из коробки, и неспешно закружил их.
— Мэгги, ты в порядке? — спросила Танна.
— Нет, — произнесла я, думая о встрече с мамой Джои. — Что, если у нее те же вопросы, что и у Шэннон? Что, если она винит меня в чем-то? Не знаю, смогу ли я…
— Мэгги, остановись. Миссис Уолтер так не подумает. И Шэннон тоже. Не совсем так.
— Да, — сказал Пит. — Шэн тоже пытается справиться с этой ситуацией, как и мы все, хоть и выходит у нее это довольно хреново.
Танна схватила меня за руку и потащила из толпы, через поле с коровами, щипающими траву и мычащими в унисон в лучах солнца, которые пронизывали воздух. Через задние ворота с кривой дверцей, которая запиралась, только если приложить достаточно сил. В лес, простирающийся на долгие километры и выбрасывающий вас на вершину той самой скалы, где все началось.