Одно воспоминание Флоры Бэнкс
Шрифт:
– Я люблю Джейкоба! Джейкоб – мой брат. Где он?
Я повернулась в ту сторону, куда смотрели родители, – на стену с фотографиями.
Увеличенные снимки – мои, мамы, папы и мальчика – все приклеены скотчем. Под изображениями были написаны наши имена. Под мальчиком: «Джейкоб (брат)».
Я знала Джейкоба. Его я любила больше всех на свете. Он был старше меня. Обычно он подхватывал меня на руки и носил по дому, позволял смотреть телевизор, сидя у него на коленях. Я очень хорошо помнила, как он разрешил накрасить ему ногти на ногах.
– Он во Франции, – продолжала мама. Она говорила очень быстро. –
– Двадцать четыре? – Я нахмурилась, глядя на фото. Темноволосый мальчик привлекал изящной худобой. Он выглядел моложе двадцати четырех лет.
– Это старый снимок, – сказал папа. – Да, сейчас ему двадцать четыре. Мы не виделись с ним несколько лет. – Он посмотрел на меня, проверяя выражение моего лица, потом продолжил: – Мы получили известие о нем. Джейкоб в больнице: он очень болен. Мы должны поехать к нему, Флора.
Я старалась вникнуть в смысл слов отца.
– Если вы давно его не видели, откуда тогда знаете, что брат меня любит? Я знаю, что люблю его, потому что это помню.
– Мы просто знаем, и все, – ответила мама. – Но это не главное. Мы должны поехать и навестить его в больнице.
– Мы едем во Францию? Так вот почему внизу стоит чемодан! Мы уезжаем из дома? Мы едем на встречу с Джейкобом?
Я никогда не уезжала из дома, понятия не имела, как выглядит Франция, если не считать смутного представления об Эйфелевой башне.
– Нет, ты не едешь, – произнес папа, а мама выпила полчашки одним глотком. Она сильно нервничала. – Мы едем, а тебе придется остаться дома. Это лучшее место для тебя. Франция стала бы чересчур большим испытанием, а нам необходимо сосредоточиться на Джейкобе. Путешествие будет слишком тяжелым, и тебе ни к чему привыкать к новому месту. Здесь тебе лучше.
– Но я хочу увидеть Джейкоба! Я хочу поехать с вами!
– У тебя нет паспорта, – объяснила мама. Ее голос звучал странно. – Если ты останешься здесь, будешь в безопасности. Мы дадим тебе деньги. Я вчера говорила с Пейдж, как раз перед тем, как ты отправилась на ее вечеринку. Она поживет у нас и присмотрит за тобой. Я приготовила для нее свободную комнату. Запомни: если тебе что-то понадобится, не ходи к миссис Роуи. Она в последнее время соображает еще меньше тебя, и одному богу известно, что вы вдвоем можете натворить. Рассчитывай на Пейдж, и с тобой все будет в порядке. Я забью холодильник едой, да и вернемся мы быстро. Я буду отправлять тебе сообщения каждый день с напоминанием вовремя принять лекарство. Я разрешаю тебе выпить лишнюю таблетку на ночь, чтобы ты хорошо спала и не волновалась. Если забудешь, где находишься, Пейдж тебе подскажет.
– О! – Я подумала об этом неожиданном предложении. Пейдж не станет жить в нашем доме и не скажет мне, где я нахожусь. Ведь она со мной не разговаривает, потому что я поцеловала ее парня. Наш разговор оставался в моей памяти, но я ничего не сказала родителям. Я решила остаться дома одна.
Я записала все, что они мне сказали, потом сфотографировала страницу: Джейкоб болен, мне хочется увидеть его, но у меня нет паспорта. Оставшись одна, я могла бы думать о Дрейке весь день напролет. Я могла бы сидеть дома и вспоминать наш поцелуй. Я могла
Идея привела меня в восторг.
– На сколько вы уезжаете?
Я увидела, что мама чуть расслабилась.
– Мы забронировали отель на пять дней. Что бы там ни происходило, мы сможем все уладить и вовремя вернуться. Если кому-то из нас придется поехать еще раз, мы это сделаем. Мне нестерпимо расставаться с тобой, дорогая, но я думаю, что нам необходимо через это пройти.
Я кивнула и выпила чаю.
– Когда вернетесь, мы поедем во Фламбардс? – спросила я.
Мама откинулась на спинку стула, как будто мои слова ее шокировали, и закрыла глаза. Папа накрыл ее руку своей.
– Мы обязательно придумаем что-нибудь веселое, обещаю, – сказал он.
Я сидела за столом в знакомом доме, с людьми, похожими на моих постаревших родителей. Я посмотрела на руку: меня зовут Флора. Я должна быть храброй. Я не помнила, что произошло, или о чем мы говорили, или что я делала минуту назад.
Я знала, что поцеловала Дрейка на пляже. Он попросил меня провести с ним ночь. Я не была маленькой девочкой. Волны разбивались о берег. Было темно, и лунный свет отражался в воде. Я любила Дрейка.
Я сунула руку в задний карман джинсов и проверила, на месте ли волшебный камешек, который помогал мне не забывать. Камешек не исчез. Я не стала его доставать. Хотелось сказать родителям, что у меня есть воспоминание. Я открыла было рот, но потом подумала: им незачем знать о том, что я целовала парня, и снова закрыла его.
В моем кармане оказалась еще и рекламная листовка. Я вытащила ее и положила на стол. Папа выбросил листовку в мусорное ведро, а я, видимо, достала. Я даже не успела прочесть, что было на ней написано.
Я взяла лист бумаги, лежавший передо мной, и прочла. Все молчали. Мама обняла меня за плечи.
– Все в порядке, – сказала она. – Ты дома. Мы только что сказали тебе, что должны поехать в Париж, чтобы увидеть Джейкоба. Он очень болен, и мы нужны ему. Ты останешься здесь на несколько дней. К тебе придет Пейдж, чтобы составить компанию.
Джейкоб был мои братом. Я помнила его. Он был добр ко мне, когда я была маленькой. Он заболел, и родители поедут навестить его. Пейдж придет в наш дом, поживет у нас и присмотрит за мной.
Это замечательно.
– Договорились? – спросила мама. – Ты все усвоила? Итак, мы уезжаем завтра рано утром. Наш рейс из Эксетера [4] в Париж в одиннадцать. Запиши это, или я могу, если хочешь. Мы поедем в аэропорт на машине.
Родители не любили водить машину, хотя она у нас была. Автомобиль стоял на дороге позади дома, им никогда не пользовались. Не знаю, откуда я это точно знала. Должно быть, дело важное, раз они решились сесть за руль.
4
Главный город английского графства Девоншир, расположенный на судоходной реке Экс.