Офицеры советских подводных крейсеров.
Шрифт:
— Послушай, Антон, долго мы будем так «загорать», ничего не предпринимая для встречи с семьями? — спросил Першин, заходя к нему в каюту после вечерней поверки личного состава.
— Хм, — постучал пальцами рук по столешнице Антон. — Спасение утопающих — дело рук самих утопающих! Как там на улице, ночка тёмная?
— «Ночь темна, не видна в небе ясном луна!» — пропел Слава. — Решено: «рвём когти!»
— Слава, предупреди своих, что на корабле мы будем в пять часов утра, как штыки. В полночь мелкими перебежками двигаем в городок. Желательно одеть спортивную форму одежды. Мы спортсмены, делаем зарядку — бегаем. А куда? — И кому
Время «тикало» своим чередом, как и положено, двигало Землю по орбите космического мироздания. Однако для Антона и Славы оно протекало слишком медленно. В мечтах они уже давно крепко обнимали своих любимых. А тут стрелки часов замерли или, вернее, еле-еле ползут!
— Пойду-ка я на свежий воздух, — решил Антон.
По входному трапу он начал подыматься вверх. Мимо него свистел воздух, засасываемый внутрь прочного корпуса, — работала корабельная система вентиляции.
— Святое дело провентилировать свежим ночным воздухом отсеки подводной лодки перед отходом ко сну, — подумал Антон и далее, вниз, уже окончательно по переходному трапу спустился на плавпирс, к которому была отшвартована субмарина.
Офицеры, как обычно, уже не кучковались. Отдельными тенями «огородами» — шмыг и они растворялись в темноте. На корне пирса одна из таких теней приблизилась к Антону и он услышал тихий голос Першина:
— Антон, это ты?
— Нет, это тень отца Гамлета, только без коня, — ответил, улыбаясь, Липовецкий.
— Шути, шути! Я уже тебя заждался: «Уж полночь близится, а Ленского всё нет!» — постучал он пальцем по стеклу циферблата часов.
— Ты по часам не только постукивай, но иногда и посматривай на них — до полуночи ещё 15 минут! — возразил ему Антон. — Ладно, давай малым ходом вперёд держим курс на КПП, а там обороты увеличим.
Предъявив пропуска, они благополучно выбрались на дорогу в городок. Только невидимые в ночи мелькающие пятки, да пыль из-под каблуков ботинок могли бы выдать их ускоренное передвижение. За спиной беглецов послышалось урчание грузовика и свет его фар выхватил из темноты и образовал на дороге просматриваемый тоннель.
— Впереди четыре километра дороги, — моментально сообразили офицеры, — ехать оно лучше и быстрее!
— Стаём посреди дороги насмерть и голосуем! — прошептал Антон и шагнул с обочины на её проезжую часть.
Грузовик затормозил. Туча пыли и песка, попав в глаза, окончательно лишили зрения их ослеплённых хозяев, но уши…. Лучше бы они не слышали, как голос из кабины грузовика, без всякого сомнения принадлежавший их командиру Громкому, проворчал:
— Чёрт бы вас побрал! Некуда от вас скрыться. Быстро прыгайте в кузов, пока я не передумал!
Антон и Слава пулей залетели на грузовик.
— Во, попали! Влипли по самую макушку, — выразил общее мнение Першин.
— Не зуди! Перед въездом в городок на подъёме — с кузова «линяем». В пять ноль-ноль быть на корабле. И ни гу-гу, не высовываться! Если командир захочет, то выдрать нас сможет в любой момент. А так, ели не напоминать, то этого эпизода вроде не было совсем. Понял? — выложил своё мнение Антон.
На подъёме Военно-Морского Флага, выбритые, пахнувшие одеколоном, Липовецкий и Першин во главе своих подразделений стояли на кормовой палубе корабля. Командир поздоровался с ними. Его поведение исключало любой намёк о реальности вчерашней встречи по дороге в жилой городок. Однако,
Со временем подводники пообвыкли и это странное дежурство уже мало чем отличалось от обычной повседневной службы. Но разгорающаяся Холодная война требовала новых жертв и в её костёр была брошена подводная лодка «К-149». По боевой тревоге подводники ввели в действие главную энергетическую установку, корабль вышел в море и 45 суток добросовестно пахал Северную Атлантику.
В это время на стапелях завода в Северодвинске уже были заложены первые корпуса второго поколения атомных подводных крейсеров с межконтинентальными баллистическими ракетами. Пока же Флот посылал на океанские просторы сражений Холодной войны всё что имел.
Боевое патрулирование в районе огневых позиций и в целом автономный поход проходил без особых происшествий. Так по мелочам: было несколько вовремя замеченных и ликвидированных возгораний, да при выходе из строя одной из холодильных машин экипаж здорово попотел, плавая в субтропиках.
Вражеских субмарин атомоход не обнаружил: то ли поблизости их не было, то ли лодку хорошо «пасли», то ли командир лодки был молодец и обеспечил скрытность выполнения поставленной задачи.
Именно это последнее предположение было утверждено командованием Флота и лодка стала передовиком, заслужив звание «отличной».
Первая радость встреч подводников с родными и близкими…. Эти чувства описать словами невозможно.
В жизни людей разлуки бывают короткими и длительными. Даже самые длительные из них, переполненные смертельными опасностями, которые испытывают людей на силу воли к жизни, устраивая экзамены для их чувств и поступков, не могут сравниться с чувствами подводников, вернувшихся с боевого патрулирования в океане. Потому что они возвращаются не столько из рискованного похода, сколько из путешествия в потусторонний мир. Вернувшись, им нужно вновь научиться ходить, дышать свежим воздухом, различать приход дня и ночи. Они заново встречаются с солнцем, ветром и звёздами. Они заново распознают крики птиц и зверей, заново впитывают запахи и цвет родной земли. Они заново встречаются с людьми, среди которых пытаются найти своё место.
И разве можно словами выразить всю любовь, выстраданную подводником в дни разлук и обретённую вновь, при встрече со всем этим чудесным миром, в котором мы живём и начинаем по- настоящему ценить, только когда его теряем…?
Обнимая жену, глядя в её чудесные глаза и глаза сына, в которых в данный момент отражался и заключался весь необъятный мир, Антон, в который раз убедился в его неповторимости, гармонии и не проходящей красоте.
— Я люблю вас! — выражало всё его существо и он ещё крепче их обнимал.
Чего-чего, а перемен в службе офицера-подводника хватило б с избытком не на одну жизнь обычного человека.
— Ну как, подводнички, успели расслабиться в семейном благоухании? — такой вопрос, не ожидая ответа, задал старпом командирам боевых частей, собравшимся на вечерний доклад.
— Хочу вам доложить, — продолжил он свою речь, — что с тёплыми и обжитыми квартирами придётся распрощаться. Да, да не делайте умных, но недогадливых лиц и помалкивайте, когда я говорю! Вы и так уже знаете, что мы идём в Северодвинск. Там, на заводе «Звёздочка» становимся на модернизацию.