Официантка
Шрифт:
— Привет, — быстро поздоровалась Кэти, — я Кэти.
— А меня зовут Дэн.
— Ага, — сказала мама Сэнди, захлопав в ладоши. — Я Барбара. А вы, наверное, Кэти Симмондс и Дэн Кричтон. Стол номер двенадцать. Мы быстро переорганизовали, когда позвонила Джеральдина Гаррис и сказала, что больна, а Максин Уайт приедет с Дэвидом Баркером. Дядя Боб глухой, так что он не заметит…
— Мы не знаем, что делать после свадьбы, — призналась старшая сестра Барбары, и все немного нервно рассмеялись.
Двери ванной распахнулись, и появилась Сэнди.
Кэти ахнула.
— Посмотри! — провозгласила Барбара тонким голосом. — Дэниел Кричтон и Кэти Симмондс. Стол номер двенадцать возле окна!
— Привет, — выдавила из себя Сэнди.
Барбара подтолкнула сестер, и они вышли из комнаты, улыбнувшись на прощание. А Барбара задержалась на минутку и прошептала, что невеста немного нервничает, после чего закрыла за собой дверь.
Сэнди посмотрела на Кэти и Дэна. Ее волосы были уложены в пучок, украшенный маргаритками, короткая фата падала на плечи, которые тоже украшали маргаритки. Она похудела в два раза со времени обручения. Казалось, она проглотила вешалку, а сквозь тонкую кожу просвечивали голубые вены. Ее большие глаза неожиданно наполнились слезами.
— Какого хрена я делаю? — прошептала она.
Кэти подбежала к ней и обняла, стараясь не помять платье. Дэн стоял как замороженный, пока Кэти отводила полупарализованную Сэнди к кровати.
— Я хочу сказать, — выдохнула Сэнди, присаживаясь на кровать, — какого хрена, блин…
— Все будет хорошо, — успокоила ее Кэти.
— Может быть, сегодня — да, — прошептала Сэнди. — А как насчет завтра? А послезавтра? А на следующий год? И еще через год? Мне нужна сигарета. Возьми там, на столе.
— Все будет хорошо, — повторила Кэти.
— Откуда ты знаешь? — дрожащими руками прикуривая сигарету, спросила Сэнди. — У тебя у самой все не слишком хорошо.
— Дорогая, — сказала Кэти, — я не буду считать это оскорблением.
— А я ничего личного не имела в виду. — Сэнди сделала глубокую затяжку. — У меня шок.
— Я знаю. Но все будет прекрасно.
— Он не ходит в душ, прежде чем лечь в постель.
— Кто?
— Мужчина, за которого я выхожу замуж.
— Саймон?
— Угу.
— Ну, скажи ему об этом.
Кэти посмотрела на Дэна, ища поддержки. Он все еще стоял там, где она его оставила, и смотрел на Сэнди.
— Как я могу? — спросила Сэнди. — Я же публично отрекаюсь от всех прав.
— Нет, — возразила Кэти, — это не так. Ты собираешься публично объявить о том, что ты любишь его.
— Это один черт, — глубоко вздохнула Сэнди.
— Ты прекрасно выглядишь, — сказала Кэти.
— Спасибо, — ответила Сэнди, стряхивая пепел на ковер. — Я, черт побери, должна. Это гребаное платье стоило три тысячи. Каждая бусинка стоила двадцать фунтов.
— Это самые красивые бусинки, которые я когда-либо видела, — улыбнулась Кэти, и Сэнди улыбнулась в ответ.
Открылась дверь, и вошел Хью, с улыбкой на лице и сиреневым галстуком на груди. Он счастливо захлопал в ладоши.
— Вот вы где, краснеющая
Кэти стояла, закрыв глаза и опустив плечи, чувствуя, как по спине ее пробегает дрожь. Когда пальцы Хью коснулись ее плеча, она вздрогнула.
— Пора идти, — сказал он.
— Еще минутку, — попросила она, — я дособираюсь.
— Мне отвернуться?
— Нет.
— Я не хочу опаздывать. Тишина.
— Ага, — воскликнула она, — я готова! Все в порядке.
Через полчаса Кэти стояла в коридоре и звонила Сьюки. Она не собиралась сидеть до конца торжества, только столько, сколько было необходимо. Платье оказалось настолько узким, что она с трудом понимала, как еще дышит, а еда отказывалась проваливаться в желудок.
— Твой голос звучит смешно, — сказала Сьюки, — ты надела То Платье?
— Да.
— Выгладишь крошечной?
— Да.
— Насколько крошечной?
— Как фея Динь-динь.
— Огосподибожемой, — сказала Сьюки, — ты выглядишь такой красивой в этом платье. Твои груди выглядят и большими, и маленькими одновременно?
— Да.
— Ты очень красивая.
— Сомневаюсь. Я не могу даже наклониться. Проба у Сьюки прошла хорошо. На этот раз режиссер даже пофилософствовал на какие-то темы и обговорил с ней парочку идей. Спросил ее мнение, как можно добавить юмора. «Добавь несколько шуток», — ответила она.
А потом раздался длинный звонок, возвещавший о начале празднества, и Кэти пришлось заканчивать разговор. Хью ждал ее. Она попрощалась со Сьюки, повесила трубку и взяла расшитую блестками сумочку.
— Так, — сказал Хью, — ты готова?
— Да, — ответила она. — А ты?
Он кивнул и протянул ей руку.
— Все будет хорошо, — сказала Кэти, беря его под руку. Хью улыбнулся, и они пошли в банкетный зал.
20
Дэн сидел так близко к стене, как только мог. Он не хотел заслонять кому-то видимость, и, кроме того, его успокаивала мысль, что он сидит близко к выходу. Он видел Сэнди в ее комнате и чувствовал себя дерьмом в костюме — красивый костюм, который казался совершенно неуместным. Он посмотрел на себя и ностальгически улыбнулся. Возможно, он надевает его в последний раз. Джеральдина ненавидит этот костюм.
Джерри! Черт, он забыл позвонить ей и спросить, как у нее дела. Он осмотрелся вокруг и решил, что у него еще есть время, чтобы подняться наверх и позвонить ей, — он не взял с собой мобильник. Он встал, извинился перед гостями, сидевшими радом с ним, и попросил пропустить его.
Когда он медленно закрыл за собой дверь, до него донеслись звуки начавшего играть струнного квартета. Он прошел по блестящему ковру до лестницы и остановился. Навстречу ему шли Кэти и Хью, обмениваясь шутками. Кэти была в золотистом корсете с широкой юбкой, волосы сияли теплым медовым цветом, щеки пылали. Она придерживала юбку, и, увидев ее золотистые туфли и стройные бронзовые ноги, Дэн почувствовал себя вуайеристом.