Офисные записки
Шрифт:
Он набрал номер девушки, желая удостовериться что она дома. Ему не ответили. Наверно уже спит.
Дома, после ужина, Витольд устроился в гостиной. Смотря на всполохи огня в камине, он вновь вновь возвращался к завтрашнему совещанию. Он видел проекты конкурентов, успел оценить решения и трезво полагал, что контракт выиграет его бюро, если только не вмешается человеческий фактор. Кибаридзе в этом отношении очень щепетилен. Витольд усмехнулся, отметая сомнения. У них все получится.
Утром он прибыл на работу в восемь. Поднявшись на мансарду бросил взгляд на стол помощницы. Все документы в ровных стопочках. Значит, еще не пришла. Он направился в
Через некоторое время он почувствовал неясную тревогу. Бросив взгляд на часы, отметил что уже полдевятого. Где Ландыш? Выглянул из кабинета. Место пустовало. Вроде все как обычно, вот только, что-то настораживало.
Витольд спустился вниз. На ресепшн уже все три секретаря щебетали, разбирая бумаги на столе.
— Доброе утро, барышни. Где ваша начальница?
Девушки разом обернулись и хором ответили:
— Доброе утро, Витольд Лоллийевич. Еще не пришла.
Он набрал номер Ландыша, кивком поблагодарив Софию за переданную газету. И вот тут замерли все. С мансарды доносилась Ария Фигаро в рок-обработке. Приглушенно, но отчетливо. Витольд выругался сквозь зубы. Ландыш забыла телефон на работе. Он вновь повернулся к девушкам:
— Она когда-нибудь опаздывала?
— Нет.
— Нуда, все случается в первый раз. Кто вчера уходил последней? Во сколько она ушла?
А вот дальнейшее его заставило насторожиться. Девушки переглянулись и Вероника тихонько ответила:
— Ландыш. Она в семь дала мне письмо, и отпустила, сказав срочно отправить. Сама осталась на ресепшн. Вот квитанция.
Витольд подошел к журналу прихода-ухода.
— Где листок за вчерашний день?
Алевтина передала ему требуемое. Он пробежался глазами по списку. Судя по всему последним ушел Беляев без четверти восемь, а вот Ландыш забыла записать время ухода. Ландыш и забыла. Нестыковка. А значит… Он бросил взгляд на ресепшн. Вот и любимая чашка девушки с майскими цветами-тезками.
— Это Ландыш забыла?
— Да, мы ее уже помыли. Витольд Лоллийевич, может она в пробке? Витольд Лоллийевич!
А архитектор уже бегом устремился на мансарду. Она всегда мыла чашку перед уходом, даже когда сильно уставала. Подойдя к шкафу, где Ландыш хранила сумку и верхнюю одежду, он распахнул его. Так и есть, плащ висел на и ее сумка стояла на полке, именно краешек ремешка сумки торчал из шкафа, на что и обратил утром внимание Витольд, но не придал значения. Замечательно. Гетерохромная красавица провела ночь в офисе. Почему? И что произошло?
Он поспешно сбежал вниз, кинув девушкам:
— Вызовите охрану.
— Ой! — раздалось дружное трио.
Долго допроса не потребовалось. Саша сразу сказал, что он ушел раньше спать, а Ландыш крутилась на ресепшн, делая распечатки на принтере. Какие именно, он не знал, но задание ей кажется дал Беляев. По его словам выходило, что еще в час ночи Ландыш активно работала.
А офисные обитатели, памятуя о важном дне, уже подтягивались, с любопытством наблюдая происходящее. Примчавшийся Антон был отправлен отсматривать видеозаписи с камер наблюдения. Все шушукались, решая дилемму — уйти и не мозолить злому начальнику глаза или остаться и узнать чем все кончилось. История обрастала слухами. то Ландыш похитили, то она сбежала.
Разбираться со сплетнями было некогда. Ему отзвонился Антон и сообщил, что Ландыш отправилась в общую зону, где нет камер и больше он ее не видел. На
— Дражайший Александр Васильевич, какое задание вы дали вчера вечером Ландышу?
Беляев споткнулся, побледнел.
— Голос потеряли? Какая жалость. Наверно придется без вас провести презентацию. Так может на листочке напишите? Как бы я очень жду ответа. И сразу второй вопрос — какого черта вы отдаете распоряжение секретарям после окончания рабочего дня не согласовав переработки со мной? С последним вопросам можете не спешить и хорошенько подумать. Итак…
— Надо было переделать предпроект, — сипло ответил Беляев., - там просто…
Но Витольд уже не слушал, он устремился в плоттерную, даже не подумав, что зеваки рванут за ним.
Первое что бросилось в глаза — туфли девушки у порога. Три стопки брошюр на плоттерном столе. И заспанная, всклокоченная Ландыш в мятом костюме, пытающаяся размять шею. Она испуганно замерла и тихо шепнула:
— А сколько времени? Почему вы все здесь?
Я проснулась от боли в спине. Или в шее. Впрочем, ныло все тело. Открыв глаза попробовала пошевелиться и слегка застонала от неприятных ощущений. Сон не совсем пошел на пользу. Я прислушалась. Наверно я просто отключилась на несколько минут, тем более в плоттерной не было окон и оценить время суток не представлялось возможным. Часов здесь не было, наручные я не носила, телефон… А где мой телефон? Точно, на рабочем месте. Я с ненавистью посмотрела на тридцать презентаций, стопочкой лежащих на столе. Ладно, сейчас поднимусь наверх, вызову такси и домой. Хоть бы душ принять и переодеться. Надо потом выставить счет Вишневскому, раз я тут ночую, пусть одеялко что ли купит и такси оплачивает.
Кряхтя и стеная, и все проклиная, я поднялась на ноги, пытаясь размять шею. И застыла. Дверь распахнулась и на пороге появился Вишневский. Судя по холодному взгляду и высокомерному выражению лица, он был в ярости. За спиной маячили остальные сотрудники. Я нервно сглотнула и прошептала:
— А сколько времени? Почему вы все здесь?
— Без четверти девять, — просветил меня шеф и продемонстрировал циферблат дорогих наручных часов, будто я могла с расстояния пяти метров что-то увидеть.
Я закусила губу, сдерживая проклятия, понимая, что выгляжу полной дурой. Вишневский перевел взгляд на брошюры.
— Зачем столько?
— Мне сказали, что надо тридцать штук.
Вишневский в ярости? Ровно до этого момента он был вообще сама добродушность. Сейчас он перевел взгляд на меня. Без слов, но я испытывала огромную потребность вжаться в стену, слиться с окружающей средой. А дальше… Мои слова разбудили опасного зверя. Не спеша, он поворачивался на месте в сторону двери, и все наши сотрудники словно съежились, пытаясь спрятаться. Уйти никто не рискнул, потому что под взглядом Вишневского способность двигаться отключилась, только неуклюже расступались в стороны. Пока напротив директора не остался один Беляев.
Я думала, нашего руководителя проектов на месте убьют, потому что в глазах того плескался животный страх.
— Витольд Лоллийевич, девушка не так все поняла, — попытался тот прохрипеть.
— После презентации ко мне. Свободны.
Он вновь развернулся в мою сторону, а я…Я так и стояла, закусив губу, а что можно сказать после такой явной демонстрации моей ошибки. На глазах всего офиса. Теперь можно пойти и сделать харакири, расписавшись в собственной некомпетенции. А Вишневский отрывисто отдавал приказания: