Офисный роман, или Миссия невыполнима
Шрифт:
– Не поэтому, - повторила хальмони, когда он вернулся к ней. – Услала я тебя не оттого, что ты мог рассказать о случившемся - кто поверит маленькому мальчику? Как не поверит и сейчас! – подчеркнула она, и Ючон усмехнулся уже открыто: его предупреждают! – Я спасала. Спасала вас обоих.
– А хёна-то зачем и от кого спасать?
Лицо Ханыля было каменным, лишь стиснутые на животе руки выдавали его волнение. Ким Юри подняла глаза на старшего внука.
–
Тот еле разжал губы:
– Так хальмони… всегда знала?
– Конечно. Я все видела. – Председатель качнула головой. – Ты ни в чем не виноват, Ханыль. (Младший внук отчетливо фыркнул) Ты всегда был такой серьезный, послушный, умный и милый мальчик. Это мы, взрослые, натворили дел. Твой отец мало того что прижил ребенка на стороне, так еще и нагло привел его в семью. Тебе трудно было смириться с незваным младшим братом, еще и мы ясно показывалисвое отношение. Вот так всё и… - Ким Юри вздохнула, - случилось.
– Прекрасное объяснение! – язвительно заметил Ючон и рухнул в кресло напротив. – И вот этот ваш невинный малыш рос, рос и… дорос уже до взрослого убийцы!
– Ючон, я не должна была вызывать тебя сюда. Останься ты в Европе, ничего бы этого не случилось.
– Опять! – Он ударил кулаком о подлокотник: жаль, мягкий, ни звука, ни боли. – Опять, опять вы его оправдываете! Хальмони, вы что, не знаете: безнаказанность рождает преступления? Новые преступления!
Старая женщина глядела на него просительно.
– Я надеялась, что вы оба переросли ту старую историю! Ючон, а ты не мог бы просто забыть обо всем? Как тогда, в детстве?
Почувствовав боль, он с трудом разжал кулаки – на ладони остались отпечатки впившихся в кожу ногтей, кое-где даже с выступившей кровью. Произнес, тщательно контролируя голос – иначе сейчас бы орал во всю глотку:
– Нет. Я мог плюнуть и опять оставить как есть, все равно собирался уехать… Но Ханыль навредил не только мне, но и моей… Ким Минхве. Он не должен уйти безнаказанным. Не в этот раз.
– Да откуда я мог знать, что она останется в твоей машине?! – наконец взорвался Ханыль. – Какого… ты таскаешь свою девку с собой повсюду? Только ты и виноват, что она пострадала! Понял? Всё это из-за тебя!
– Заткнись!
Сцепив пальцы в замок Ханыль склонился к закрывшей лицо рукою старейшине, заговорил горячо, убедительно:
– Хальмони, ну зачем он вам нужен?! У вас ведь есть я, есть Ханён, зачем вам этот бесполезный придурок? От него сплошные неприятности, и в детстве, и в юности, и сейчас. Если бы он не приехал сюда, ничего бы этого не случилось!
–
– Да, - неожиданно произнесла Ким Юри, опустив руку. Они оба ошибались – бабушка и не думала плакать: глаза ее были сухими и ясными, голос – твердым. – Это все моя вина!
– Хальмони! – взвыл Ючон.
Не обращая на него внимания, председатель продолжила:
– Виновата, что не воспитала своего сына как должно. Виновата, что плохо воспитала и его сыновей. Не уберегла, не предостерегла. Упустила. Даже королю неподвластны его дети. Что ж, придется за это отвечать. Ким Ханыль!
– Да, хальмони?
– Иди за мной.
***
Глава 45
– И что, она реально сдаст директора в полицию? Не верю!
Ючон выразительно хмыкает и в своей вечной манере обрушивается на край больничной кровати – я невольно охаю, хватаясь за плечо.
– Ой, прости, очень больно?
Не так уж. Скорее я испугалась, что будет больно, но хубэ об этом не говорю: приятно, что он с такой тревогой заглядывает в лицо, легонько поглаживая мою руку.
– Правильно не веришь, - вздыхает Ючон. – Мы, то есть наша семья, хальмони, конечно, дороги, но «Ильгруп» куда дороже! Это ее первое и самое любимое детище, которое они с дедушкой породили и растили почти полсотни лет. Представляешь, какой разразится скандал, если первого наследника компании обвинят в покушении на убийство? Потеря репутации, обвал фондов, недоверие акционеров, отставка директората… на это она никогда не пойдет!
– И?..
– И потому она отправляет своего внука – самого умного, образованного и энергичного – поднимать наш филиал в Южной Америке.
Моргаю.
– И это… всё?
Как-то плохо ассоциируется такая «высылка» с наказанием. Это же не каторга, не урановые рудники, не лесоповал в русской тайге и прочие вредные для здоровья места, куда еще отправляют преступников…
Ючон наставляет на меня палец.
– Нуна не понимает?
Отвожу палец от своего лица.
– Что тут непонятного! Ханыль не сядет в тюрьму, просто будет работать на другом конце света… а потом вернется в Корею и примется за старое! Нет, нуна не понимает. Ни-че-го!
– Самое худшее наказание для хёна - не стать главой «Ильгруп».
– Извини, конечно, но твоя бабушка не бессмертна. Ханылю нужно только дождаться ее кончины и…
Новое хмыканье.
– Председатель об этом уже позаботилась. Включила в свое завещание пункт, по которому хён не сможет подняться выше определенной должности, а если кто-то приведет его в управление, сразу лишится должности, акций и денег. Тут даже омони задумается, прежде чем что-то предпринять, хотя наверняка попытается. С этой… с нашей семейкой по-иному никак.