Оглянись на бегу
Шрифт:
Опустив голову и погрузившись в мрачные мысли, плелся Руди к себе в кабинет. У дверей его ждала Лора: она проскользнула в дверь вслед за ним.
– Что происходит? – спросила она. Как всегда в минуты волнения, она потянулась к волосам и вспомнила, что пушистые локоны ушли в прошлое. – Можно подумать, началась третья мировая война!
– Лора, ничего не происходит. Все в порядке. – Он двинулся к столу, не замечая ни ее нового костюма, ни новой прически, ни полных надежды глаз. Лора пошла за ним. Она не успокоится, пока не вытянет
– Кого ты хочешь обмануть? – засмеялась она, ожидая, что Руди хотя бы улыбнется в ответ. Но пришли иные времена, и Руди стал другим. Как и его агентство. Больше не будет болтовни за чашечкой кофе, обмена гениальными идеями и дружеского подтрунивания друг над другом. Теперь все деловые вопросы решаются в рабочее время и за закрытыми дверьми. Превратившись в серьезную фирму, агентство Грина потеряло всю свою привлекательность. И сам Руди превратился в сухого, угрюмого бизнесмена… И виной всему этому – Дейни Кортленд!
– Лора, ничего не случилось. – Руди повернулся к ней – так резко, что она отшатнулась и едва не просочилась сквозь стену. Он прикрыл глаза, потом снова открыл – она не исчезла. – Лора, тебе что-нибудь нужно?
Он сам понимал, что разговаривает с ней непозволительно резко, но Руди был на пределе. Он сходил с ума от беспокойства о презентации; он боялся, что Александер Грант играет с огнем, и не знал, как его предупредить и стоит ли предупреждать. А еще «Рэдисон Кемикал»… Столько дел на одного Руди! И не с кем посоветоваться… Если так и должен себя чувствовать серьезный бизнесмен, то, видит Бог, Руди это не по вкусу.
– Да нет, Руди. Мне ничего не нужно. Мне никогда ничего не нужно. Мне бросают кости, я подбираю их и виляю хвостом от благодарности. Просто захотелось с тобой поговорить. Или поужинать вместе. Помнишь, с нами такое бывало давным-давно. Пока не появилась Дейни Кортленд и не начала хозяйничать в агентстве, словно у себя на кухне.
И тогда Руди не выдержал. Лора задела его за больное место, и он знал, что никогда ей этого не простит. Сумрачная задумчивость слетела с его лица, обнажив звериный оскал.
– Лора, не смей говорить такое! – Он придвинулся так близко, что Лора ощутила запах его одеколона – не того, которым он пользовался раньше, более тонкий. Как ни странно, Лора не испугалась. Ей казалось, что это дурной сон. Это не Руди. Руди никогда на нее не кричал. Всегда был нежным и ласковым. Никогда не смотрел на нее с такой… такой ненавистью. – Это мое дело, Лора. Было моим и будет моим. Не смей так говорить. Не смей так думать. Если я еще раз услышу что-нибудь подобное, ты вылетишь отсюда! Ясно?
Лора тупо уставилась на него, не понимая, чем вызвала приступ гнева. Открыла рот, но не смогла издать ни звука. Этого не может быть, думала она. После всего, что было между ними… Он не мог такого сказать, это какая-то чудовищная ошибка. Но Руди доказал, что ошибается она.
– Лора, ты поняла, что я сказал? Еще одно слово на эту тему – и ты окажешься на улице!
Руди повернулся на каблуках и вышел, оставив Лору стоять с открытым ртом и тупо смотреть в пространство. Господи Боже, он не шутил!
Лора выбежала из кабинета Руди и бросилась к себе. Здесь, в своей норе, сгорбившись над столом, она думала о переменах, так преобразивших самого Руди и его агентство. Помимо воли она прислушивалась: не донесутся ли из кабинета Дейни рыдания и мольбы о прощении? Не услышит ли она, как ненавистная соперница хлопает дверцами шкафов, собирая вещи? Но из соседнего кабинета не доносилось ни звука. И ушла Дейни, как обычно, в шесть часов. Руди ее не выгнал. Королева пчел осталась в улье. В полседьмого умолкла пишущая машинка Сирины. Без двадцати пяти семь Лора достала из сейфа бутылочку бурбона и налила первый стакан. Она собиралась прикончить бутылку за вечер и уехать домой. Если сможет.
– Д-десять проклятых часов. Десять чертовых часов. Десять дерьмовых часов. Десять…
Прихлебывая из бутылки, Лора разглядывала светящийся циферблат часов. О стакане она забыла еще час назад. О том, что собиралась работать, – еще раньше.
– Ага, десять часов и одна д-долбаная минута.
Лора почти лежала на столе. Лицо ее раскраснелось, по щекам, размазывая косметику, текли пьяные слезы. Как всегда в минуты одиночества и безысходной жалости к себе, Лора забыла распрямить плечи и подобрать живот. В общем, вид малопривлекательный.
В таком-то виде в десять часов две минуты Лора покинула свой кабинет. Часы одиноко тикали на столе: их хозяйка забыла о времени. Зато не забыла о бутылке и предусмотрительно прихватила ее с собой. Да, она на редкость предусмотрительна! Никто не знает. Даже милый друг Руди не знает, что она, Лора Принс, может выпить бутылку за два часа и остаться в здравом рассудке! Ха! Хоть в этом она побьет мисс Дейни Кортленд. Бывает, конечно, что потом ничего не помнит: зато просыпается как огурчик, вовремя приходит на работу и работает так, что никому и в голову не придет… Лора захихикала, попытавшись представить, что скажут люди, узнав о ее маленькой проблеме.
Впрочем, ничего они не скажут. Всем в мире наплевать на Лору Принс!
Глоток. Тяжелый вздох. Еще глоток. Лора пошатнулась и уперлась рукой в дверь. Это же кабинет Дейни! Лора поднесла бутылку к губам. А если вдруг выяснится, что и у нее в сейфе припрятана бутылочка? О, это совсем другое дело. Тут все заахают и заохают: «Не может быть! Такая умница! Такая красавица! Мы должны ей помочь!» Как же! Эта сучка сама кому хочешь поможет! «А я вот пари держу, – думала Лора, – не такая она Мисс Совершенство, как о себе воображает. Руди просто не понимает, что она за штучка. А ей наверняка есть что скрывать».