Оглянись во гневе...
Шрифт:
Вырваться из этой цепи соотношений взаимной обусловленности причин и следствий можно только в одном направлении: прямо заявить: «Я — Ростовщик, ваш Господин, а вы — мои рабы и быдло и потому: Цыц!» Но такое заявление как раз и обнуляет сроки попущения и мгновенно переводит вопрос из плоскости обсуждения идеалов и путей осуществления народовластия-демократии и концепции экономических реформ в иную плоскость — плоскость социальной гигиены… И если в этой плоскости пути становления народовластия будут пролегать не только через увещания и вразумления на свободе, не только через изоляцию от общества с целью принудительного просвещения, но и через физическое насильственное устранение из жизни даже не отдельных , а целых паразитических кланов [127],
Речь действительно идет о кланах, родах. Муж и жена — одна сатана. Это известная пословица. И она возникла не на пустом месте: непредвзятое наблюдение за жизнью общества показывает, что в действительности поведение многих мужчин определяется эмоциональным диктатом близких к ним женщин [128]. В зависимости от того, как и какие женщины сменяют друг дуга в их окружении и в постели, меняется стиль поведения и характер деятельности мужчины. Поэтому если дело в обществе доходит до актов социальной гигиены в отношении глав семейств, идущих по жизни во многом на поводу у женщин, то во всех без исключения случаях миловать остающихся в , которым они служат, будучи мужьями и любовниками, — значит не понимать инстинктивных основ взаимоотношений полов в обществе, где нет Любви, но только эмоционально и чувственно приятные привязанности. В ряде случаев, чтобы сохранить мужчину, следует так или иначе нейтрализовать женщину [129].
Кроме того, яблочко от яблоньки не далеко падает: это о детях и всей родне по нисходящей линии, обладающей правом наследования. Далеко не каждый ребенок, даже став взрослым, способен признать, что его даже живые родители, если смотреть на их дела как таковые, — мерзавцы; что ему следует переосмыслить их поведение и увидеть в себе те же самые порочные наклонности, которые он унаследовал от них биологически-генетически и социально-бессознательно в детстве. Тем более, в отношении погибших родителей, детям свойственны попытки обелить дела погибших в обществе мерзавцев и часто свойственно стремление продолжить их дело. Именно по этой причине хроники всех народов без исключения повествуют, как в реальном историческом прошлом беспощадно уничтожались целые роды, чьи отдельные представители по тем или иным причинам стали неугодны власти.
В сказанном не следует видеть призыв к очередной кампании геноцида. Сказанное — заблаговременное предостережение о том, что преступно своим угнетением жизни окружающих доводить их до такого состояния, когда вместе с омерзительными для общества отцами уничтожаются только-что родившиеся их дети и беременные женщины. В случае, если процесс социальной гигиены дойдет до физического устранения людей с глистоподобными душами, то он так или иначе затронет всех членов их семей, и пока у всех них есть чем думать, пусть подумают, пока еще есть время. Во всем, неприятном, что происходит и может произойти с паразитом и его близкими, виноват паразит сам.
Но поскольку все люди занимают разное положение по отношению к структурам управления делами общества — государству, структурам бизнеса законного и криминального — то в первую очередь всё сказанное о социальной паразитологии относится к тем, кто участвует в деятельности властей: известных всем — с первой по “четвертую” (власть средств массовой информации) и мало кому известной — концептуальной власти, самовластно порождающей концепции жизни, в согласии с которыми действуют четыре названных ранее ветви власти и оппозиционные режиму силы.
Следует также обратить внимание и на то обстоятельство, что хотя в Коране многократно говорится о проклятии и запрете ростовщичества, и потому сеющие нечестие на земле ростовщики вне охраны коранической заповедью “не убий”, терроризм, приписываемый “исламскому фундаментализму”, в течение всего ХХ века явно обходит стороной еврейские глобальные ростовщические кланы и многих кормящихся с их ладони интеллектуалов [130]:
Это означает, что приписываемый “исламскому фундаментализму” терроризм является хорошо отлаженной канализацией (в сантехническом смысле) для отвода гнева мусульманского населения планеты в русло, безопасное как для еврейских и иных ростовщических кланов, так и для их хозяев и приспешников.
Дело не в охране банкиров и знахарей доктрины ростовщического рабовладения непреодолимыми профессионалами государственных и самодеятельных служб безопасности. Дело в том, что профессионалам-террористам — разработчикам и организаторам операций и террористам-исполнителям — не ставится целью уничтожение членов ростовщических кланов и кланов знахарей концепции ростовщического рабовладения во всем мире. В жертву терроризму, приписываемому “исламскому фундаментализму”, его действительные хозяева приносят, естественно, не себя и не своих верных слуг, а “жертвенных баранов” и “травянистых” из безучастной к проблеме глобальной ростовщической тирании толпы.
И возвращаясь к “Преступлению и наказанию” следует признать, что в фильме “Берегись автомобиля” Юрий Деточкин нравственно прав, но порочно осудившее его государство, не способное изжить гешефтмахерство из общества, организовав нравственный произвол общества против организованного паразитизма множества разнородных гешефтмахеров. То, что Деточкин, разносторонне одаренный человек (как это видно из фильма), стал вором — это беда и общества в целом, и его самого, но не его личный порок.
Беда общества в том, что те, кто обладает гораздо более высоким уровнем образования, чем множество Юриев Деточкиных, оказались настолько порочны, что проявили полное безучастие к проблеме, поставленной фильмом в середине 1960-х гг. Они — “интеллигенция”, обладая многими знаниями, не сделали ничего для того, чтобы Деточкиным, не получившим должного образования, не было необходимости вступать на путь борьбы с паразитизмом столь неэффективными средствами. Но возомнившая о себе “интеллигенция” СССР сделала всё, чтобы стравить в войнах народы страны и посадить им на шею всевозможных березовских, которых, в отличие от мелкого жулья эпохи застоя, не проймёшь угоном “Мерседеса”; для нейтрализации этих мерзавцев и породившей их “интеллигенции” необходимы средства поэффективнее.
А в наши дни сотрудникам следственных органов не следует усердствовать в расследовании силовых преступлений против банкиров-ростовщиков, “специалистов” по ценным бумагам и “интеллектуалов”, работающих на доктрину ростовщического рабовладения: общество — в меру понимания — самодеятельно очищается от этой мрази, и потому следует не пресекать процесс очищения мощью государственных структур, а способствовать тому, чтобы он поднимался на высшие приоритеты обобщенного оружия, лишая тем самым ростовщиков и прикормленную ими “интеллигенцию” открытой возможности паразитировать на труде всего остального общества. В противном случае , усердствующие в исполнении должностных обязанностей не по разуму и вопреки благу народа, также погибнут в этом процессе социальной гигиены.
* *
Проще и бесхитростно говоря в особой любви к литературному наследию Ф.М.Достоевского выражается некая бессознательная или умышленная заинтересованность в сохранении власти над созидательным трудом ростовщического и прочего паразитизма. И особенно любовью к литературному наследию Ф.М.Достоевского грешит “интеллектуальная элита”, которая привыкла жить на всем готовом и мало что умеет делать вне сферы своего профессионализма. Это действительно люди — “особого круга”. Поэтому одним из важнейших вопросов современной социологии является вопрос о роли [131] интеллигенции, и особенно , в жизненном укладе интернацизма и нацизма.