Огненная буря

Малком Энн

Здорово.

Он также сказал, что мне нужно находиться в лежачем положении, по крайней мере, сутки, чтобы помочь ранам затянуться, так как я слишком ослабла, чтобы передвигаться. При этом я мысленно застонала, я уже провела в плену целую неделю. Мне хотелось двигаться и максимально использовать вновь обретенную свободу, — порезвиться на лугах, пойти и купить сумочку от Chanel, — но, похоже, я застряла здесь минимум еще на день. Не то чтобы компания была хреновой. Брок обосновался в кресле рядом с моей кроватью. Рядом с ним я чувствовала себя в безопасности,

как бы опасно это ни было для моего сердца.

После осмотра доктора я хотела поговорить с Броком, моя почти встреча со смертью заставила некоторые вещи предстать в перспективе, но прежде чем я успела сказать хоть слово, меня одолела усталость, и я задремала.

Я резко проснулась, в панике от темноты и незнакомого окружения. Мне снилось, что Рейф нашел меня и снова режет. Я испугалась, что спасение мне приснилось, и я все еще была пленницей. Сев, я почувствовала, как меня прошибает холодный пот.

— Искорка? — голос Брока звучал настороженно, когда он включил лампу.

От резкого света я прищурилась, но, увидев озабоченное и привлекательное лицо, выдохнула.

Брок коснулся моей щеки.

— Ты в порядке? Ноги болят? Я позову Хансена. — Он начал отстраняться, но я схватила его за руку.

— Ты настоящий? — спросила я тихим голосом.

Его лицо смягчилось, а хватка на моей шее усилилась.

— Да, детка, я настоящий.

— Ты пришел за мной.

Его глаза искали мои в тусклом свете.

— Я всегда приду и заберу тебя, Искорка. Независимо от того, где ты находишься, ты можешь на меня рассчитывать.

— Я скучала по тебе, — прошептала я, заполняя наступившую тишину и не сводя с него глаз.

Брок прижался лбом к моему лбу.

— Искорка, ты понятия не имеешь, как сильно я скучал по тебе.

Я прижалась губами к его губам, все причины, по которым я была против этого, исчезли в лунном свете. Брок отреагировал мгновенно. Хватка на моих волосах усилилась, когда он завладел моим ртом, я застонала, вкладывая в поцелуй месяцы желания.

Его рука переместилась мне на грудь, и я выгнула спину, огонь от его прикосновения пронзил меня. Я схватила его за футболку, пытаясь затащить на кровать, прямо на себя. Внезапно его губы оторвались от моих, и я нахмурилась в темноте, сдерживаясь, чтобы не издать протестующий стон.

— Е*ать, — прошипел он хриплым голосом.

— Да, это именно то, что мы должны сделать, — пробормотала я, пытаясь снова притянуть его губы к своим.

Брок вздохнул и сжал обе мои руки.

— Ты ранена, — просто сказал он. Его губы все еще были близко к моим, борода щекотала мой подбородок.

— Я в порядке, — возразила я, решив игнорировать тупую боль в бедрах и сосредоточиться на не такой уж тупой боли между ними.

Брок мягко отстранился от меня и быстро встал, звук отодвигаемого кресла эхом отозвался в тишине комнаты. Я наблюдала за его силуэтом, пока он расхаживал у моей кровати. Он вернулся, остановился возле меня и нежно погладил по волосам.

— Ты не в порядке. Господи, ты

далеко не в порядке. Тот факт, что я должен сидеть здесь и следить, чтобы с тобой все было в порядке, — это единственное, что мешает мне отправиться в дом того больного ублюдка и заживо содрать с него шкуру, — сказал он грубым от ярости голосом.

Я сморщила нос от представшей картины.

— Ты не представляешь, сколько раз я, бл*ть, мечтал, как снова войду в тебя, Искорка, — хрипота в его голосе сменилась с ярости на желание. — Но когда я тебя трахну, хочу, чтобы ты была целой и здоровой. Потому что, поверь мне, детка, я не собираюсь нежничать.

Мой желудок сжался, и я изо всех сил старалась не ерзать от эротического обещания в его словах. Неудобные повязки на бедрах все равно удержали меня от этого действия. Любые остатки разочарования, которое я испытывала из-за его отказа в том, чего я хотела, исчезли от нежной заботы. В темноте я чувствовала себя уязвимой, если единение, которого я жаждала, было сейчас невозможно, тогда я просто нуждалась в нем. Чтобы чувствовать себя в безопасности и защищенной. Хотя бы на эту ночь. Завтра я смогу починить броню сильной, независимой женщины, которую плен искромсал в клочья.

— Ты хотя бы полежишь со мной, пока я снова не засну? — тихо попросила я.

Брок замер, а затем я почувствовала, как он поднял меня, сдвигая с такой осторожностью, что можно было подумать, я сделана из фарфора. Кровать прогнулась, когда он устроился рядом со мной, обхватив мускулистыми руками. Я аккуратно подвинулась и прижалась к нему, наслаждаясь его теплом и мускусным мужским запахом. Мы лежали в тишине.

— Это все, о чем я могла думать почти год, — прошептала я на грани сна. Его тело напряглось, но тут я уплыла в сон.

***

На следующее утро меня разбудил полный мочевой пузырь, и у меня не было времени по максимуму насладиться объятиями спящего Брока. Моя любимая часть пробуждения с ним заключалась в том, чтобы разглядывать его, пока он спит. Во сне он выглядел умиротворенным и умопомрачительно красивым.

К тому же, он еще не успевал меня разозлить, так что в такие моменты я всегда думала о нем с нежностью. Второй моей любимой частью было то, что Брок в первые мгновения пробуждения всегда набрасывался на меня. Единственное, что могло быть лучше утреннего кофе, — это оргазм.

Я осторожно высвободилась из его объятий, на сто процентов ожидая, что он проснется. Он спал как ниндзя, и в прошлом его сильная рука препятствовала любой моей попытке встать с кровати. На этот раз ничего не изменилось.

— Куда, по-твоему, ты направляешься? — спросил он хриплым голосом.

— О, знаешь, я тут подумала пробежать миль десять. Чувствую такой прилив энергии.

Рука, обнимавшая меня за талию, напряглась, что не было хорошо для моего мочевого пузыря.

— Никогда не встречал человека, чьи первые слова утром были полны сарказма, Искорка.