Огненная печать
Шрифт:
— Тогда я согласна.
Мы, стоя у самого порога школы, уверенно повернулись и — обратно, на свободу. Как речной песок на зубах, так и чувство вины скрежетало в наших сердцах. Но моя совесть была раздавлена стесненным отчаянием — я боялась представить, что воровка может догадаться о силе браслета, и этот страх был больше, чем чувство вины.
В то время, когда Антон на ходу старательно пытался починить кассету, хорошо прожеванную плейером, я степенно обдумывала то, как расскажу ему о браслете. Ведь меньше всего хотелось сболтнуть чего-нибудь лишнего.
— Кстати,
— Нет. Жалеешь, что не сможешь убедиться, правду я сказала или все придумала? — слукавила я.
— Думаю, это мы узнаем от Юрика, — схитрил мне в ответ Антон.
— Вот именно, — гордо сказала я, хотя внутри вдруг появилось сомнение: не обманом ли было ВСЕ ЭТО. Здравый смысл торжествовал… но лишь временно.
Антон захотел отпраздновать починку своей любимой кассеты, и мы решили для начала остановиться в ближайшем кафетерии. Красильников любезно угостил меня всякой сладкой всячиной, которую я терпеть не могу. Однако пришлось ответить на его щедрость и съесть это пресладкое мороженое с орешками, которые то и дело застревают в зубах. Рассказав Антону об Александре Ивановиче, я достала из рюкзака письмо и разрешила ему прочитать.
— Как странно, — удивленно сказал Антон, начиная читать, — мне почему-то знаком этот почерк.
В кафетерии было душно, и я машинально сняла кофту, которую пришлось надеть по маминой вечной просьбе не простудиться (благодаря этой маминой идее фикс я редко болею). Взглянула на руку, где еще вчера красовался браслет… Но — бесполезно даже надеяться: там, чуть ниже внутреннего локтевого сгиба, рука была будто нетронутый лист. Пока Антон читал, я сидела с закрытыми глазами, думая над тем, что же было причиной моих галлюцинаций… Да, я уже почти не верила в свой, как мне казалось, ДАР.
— Значит, я был прав, — дочитав, заключил Антон и отдал мне письмо.
Я подумала, что это письмо — единственное доказательство. Но кто знает, быть может, оно тоже вымышленное.
— Да, благодаря этой древности я получала энергию для возникновения видений, — сказала я так тоскливо, что даже самой стало неприятно.
— А почему ты говоришь «получала»? — спросил Антон и посмотрел на мои голые руки.
— Сегодня ночью браслет украли, — давясь от собственного уныния, вымолвила я. — Прямо из-под носа, представляешь?!
— Нет, расскажи подробней, — как-то строго попросил Антон, и эта его строгость, или, скорее серьезность, помогла мне не раскиснуть. Я собрала все свои речевые силы и рассказала ему о прохвостке по имени Василиса.
— Да уж, здесь действовала профессионалка! — рассмеялся он, когда я закончила возмущаться. — Так ловко увернулась, а хотя, казалось бы, весь обман налицо!
— Вот-вот…
— Ну, старушка ясновидящая, не печалься, — ободрил меня Антон. — Нет, постой-ка. По письму я понял, что ты уже теряла один раз этот браслет. Так вот, может быть, его сиятельство снова вернет тебе потерянный дар.
— Нет, я даже думать об этом не хочу, — пришлось мне возразить. — Ведь Александр Иванович
— Что с тобой? — принялся Антон прочищать мне мозги. — Ева, ты ли это? Всегда такая уверенная в себе, а теперь чего? Подумаешь, воровка какая-то прикарманила серебришко. Но разве она сможет разгадать тайну браслета? Для нее это — всего лишь средство наживы.
— Да! Ведь именно это меня больше всего и пугает, — чуть не разрыдалась я. — Антон, нам срочно надо разыскать ее! В самом деле, не ведьма же она, не может ведь она провалиться сквозь землю!
Видимо, я так была взволнована, что остальные посетители кафетерия, сидя за своими столиками, стали коситься в нашу сторону.
— Хорошо, допустим, мы ее найдем, — с холодной рассудительностью продолжил Антон. — Но тогда где гарантия, что она к этому времени не продала кому-нибудь заветное твое украшеньице? Или другой вариант: она попросту не отдаст его тебе. Я хочу сказать, что здесь номер с выпрашиванием, как тогда, в антикварном магазине, может, и не прокатит…
— Все, Антон, довольно, — прервала я его. — Мне, кажется, ясно теперь. Браслет попадает в другие руки не просто так, а по провидению… Возможно, я сделала что-то не так, и магическая связь оборвалась.
— Но в письме сказано, что ты его вечная обладательница, — не мог угомониться Антон.
— Мало ли что мог написать сумасшедший, — сама себе не веря, сказала я.
Мы умолкли, каждый подумав о невозможном, и спустя несколько минут решили покинуть душное, но теплое помещение. На улице волосы раздувал уже похолодевший осенний ветер. Интересно, какая сейчас осень в Поволжье, в местах, где много веков назад обитало древнее сарматское племя?.. Бесполезно: без браслета я не способна сосредоточиться.
В кабинете алхимика упругий солнечный свет слабо проникал в высокое готическое окно и вовсе рассеивался, создавая таинственный полумрак. Альфредо задумчиво склонился над вещей доской, загадку которой они с Долорес постигали долгими мучительными столетиями. И теперь, когда открыта ее судьбоносная тайна, нет ли опасности в появлении другой, более сложной тайны. Предметы древности неисчислимы, как неисчислимы загадки их…
Суровая колдунья Долорес, шелестя темным, лоснящимся плащом, стремительно прошлась по широкой зале. Двери кабинета произвольно распахнулись перед ней, и алхимик, не оборачиваясь, пригласил колдунью войти.
— Ты знаешь, Альфредо, как непомерно смущена я тем, что происходит, — тут же сказала она. — Наши подопечные дети теряют с нами связь.
— Знаю, но знаешь ли ты, какова мера твоей вины? — строго произнес алхимик. Вот уже несколько часов он был зол на непокорную Долорес.
— Я лишь хотела обезопасить нас, — проговорила она. — Нет доверия нашим почтительным гостям с восточных земель. Есть опасение, что в их помыслах есть намерение лишить нас преемников, дабы заполучить их себе.