Огненное сердце
Шрифт:
— Что ты делаешь?! — орал он. — Мы не сможем её освободить! Не успеем! Смотри: солнце почти село!
— Если хочешь, проваливай! — рявкнул я.
Женщина продолжала биться в истерике.
— Проваливать? — переспросил Санбек. — А как я буду оправдываться перед Барутом? Как объясню твоё отсутствие? И потом эта женщина рабыня, зачем её спасать? Её жизнь ничего не стоит, зато мы можем лишиться наших!
Я не слушал его и продолжал свои попытки. Оковы поддавались с трудом, но всё же одну руку жертвы мне уже удалось освободить.
— Ты упрямый кретин! — негодовал Санбек, но, увидев, что увещевать меня бесполезно, принялся помогать мне.
Парень нашёл подходящий камень и приступил к работе. Когда мы сбили с несчастной оковы, солнце уже село. Мир погрузился во тьму. Женщина лежала на
— Не бойся! — крикнул я и поднял руки вверх в знак мирных намерений. — Я не обижу тебя! Видишь, всё хорошо. Заплаканное лицо незнакомки было перепачкано так, что я не мог определить её возраст, к тому же было темно. Санбек подбежал к нам.
— И что теперь делать с этой умалишённой? — раздражённо спросил он. — Своими воплями она привлечёт к нам ненужное внимание.
И тут же в подтверждении этих слов послышалось рычание. Мы обернулись, но никого не увидели за валунами.
— Быстрее! Прячемся! — прошептал я и, схватив женщину за руку, утянул её за большой камень. Санбек спрятался за земляным бугром напротив. Мы затаили дыхание. Женщина изредко всхлипывала, поэтому я зажал ей рот, и она послушно замерла. То, что мы увидели через пару мгновений, навсегда запечатлелось в моей памяти. Мимо нас, сперва ничего не замечая, проскакало огромное существо. Сперва я не понял кто это, но потом, разглядев на монстре мех и увидев его длинный хвост с кисточкой на конце, я сообразил, что это тушкан. Монстры эти чем-то смахивали на обычных тушканчиков, но отличались исполинскими размерами и кровожадностью. Я так испугался, что даже сперва не понял, что отчётливо вижу в темноте. В былые времена я бы в таких условиях не смог различить полоску белой шерсти вокруг короткой шей, чёрную окаймовку круглых ушей, длинные усы. Мне были бы заметны лишь два горящих красных глаза, исполненных жаждой крови. Но теперь я разглядел мельчайшие подробности внешности монстра. Ни одна шерстинка не утаилась от меня в тусклом свете звёзд. Тушкан остановился. Замер. Начал двигать гигантским носом, улавливая запахи. Он был выше человеческого роста. Передние лапы оснащены длинными когтями, а в пушистой кисточке хвоста спрятана смертоносная игла, полная яда. Тушкан медленно развернулся в нашу сторону, вперев красные глаза прямо в нас. Женщина дёрнулась, камни под её ногами зашуршали. Чудовище издало жуткий крик. Я понял, что нам конец. Убежать от прыгающего на задних лапах монстра не сможем даже мы с Санбеком, что уж говорить об ослабевшей рабыне. Приготовившись к смерти, я внезапно почувствовал жар в груди и в тот самый момент, когда тушкан рванул к нам, моя рука непроизвольно вытянулась вперёд, а из ладони вырвалась струя пламени! Боль я не чувствовал, только невероятную мощь, исходившую из моего тела. Огненная струя врезалась в тушкана, и тут же монстр завизжал, объятый пламенем. Он сгорал, метаясь по каменистой почве и поджигая жухлую осеннюю траву. Запахло палёной шерстью и плотью. Женщина смотрела на меня с нескрываемым ужасом. Да что сказать, я и сам был в шоке. Санбек вжался в землю, не смея двинуться с места. Неожиданно со стороны Жертвенника раздалось яростное рычание. Стало понятно, что сородичи тушкана услышали его отчаянное верезжание, которое, впрочем, уже затихало.
На нас бросились сразу три тушкана: один такой же крупный, как и тот, чья туша начала догорать, и два поменьше, но не менее свирепые. Эти порождения Степи окружили меня и женщину. Санбек, увидев такую картину, вскочил и побежал прочь, но один из мелких тушканов его нагнал в два прыжка и ударом передней лапы повалил на землю. Я понял, что если что-то нем предпринять, парню конец. Воздев руку, я мысленно напрягся, призывая огонь. И у меня получилось! Струя огня, как и в прошлый раз, не причинив мне никакого вреда, вырвалась из моей ладони и поразила чудище. Санбек успел перекатится с того места, на которое упал, иначе горящий монстр рухнул бы на него. Я перевёл взгляд на самого крупного тушкана. Монстр яростно ударил своим хвостом по земле. Я понял, что следующий удар будет нанесён мне и успел приготовиться. Как
Некоторое время от пережитого шока мы не могли говорить. Санбек постанывал, видимо, получив ранение. Я, шатаясь, подошёл к нему и прохрипел:
— Дай посмотреть.
Он, крехтя, перевернулся на живот. Одежда на его спине оказалась порвана, обнажая три кровавые полосы: следы от когтей тушкана.
— Рана неглубокая, — облегчённо вздохнул я, — Лимана тебя подлатает.
— Кто ты такой, Хизар? — вместо ответа спросил парень.
— Я не знаю…человек…
— Хизар! Ты без оружия убил двух тушканов! У тебя пламя из руки вырывается! Кто ты?
— Да не знаю я! — голос мой сделался жёстким. — Ничего такого раньше со мной не происходило.
Я встал и подошёл к запуганной женщине. Увидев её бешеные глаза, подумал, что бедняжка от пережитого лишилась рассудка. Я протянул ей руку, но она отскочила от меня и попыталась убежать. Однако сил ей на этот манёвр явно не хватало. Ослабевшие ноги её запутались, и она упала. Я подходил к ней медленно, стараясь не пугать. Женщина не шевелилась.
— Она что умерла? — спросил Санбек.
— Надеюсь, что нет, — отозвался я, — наверное просто сознание потеряла.
Так и оказалось. Несчастная дышала, но ни на что не реагировала.
— Идти сможешь? — спросил я у парня.
— Смогу, — пробурчал Санбек и с трудом поднялся на ноги.
Я взял женщину на руки.
— Пошли. Пора возвращаться в Убежище, — сказал я приятелю, — и смотри у меня: про женщину эту и про всё, что здесь произошло, Баруту ни слова! Понял?
— Понял, — промычал Санбек, и мы поплелись в сторону катакомб.
Глава 7. Оковы рабства
Глаза здоровяка Гурика часто заморгали, когда он увидел нас возле входа в Убежище.
— Я уж думал вас сожрали! — возбуждённо затараторил он. — Темно ведь уже, а вас нет и нет. А это, что за мешок с костями ты тащишь, Хизар?
— Это женщина. Она без сознания, — сообщил я, — и у меня к тебе просьба, Гурик, не говори никому о ней.
— Но Барут должен знать о каждом новом человеке в катакомбах, — возразил стражник.
— Если ты проболтаешься, я вынужден буду тебя убить, — жёстко ответил я и уставился на Гурика.
Тот почему-то попятился от меня, ещё чаще заморгав короткими ресницами, обрамляющие узкие тёмные глаза.
— Что с твоим лицом, Хизар? — ошарашенно спросил он.
— А что с его лицом? — удивился Санбек и посмотрел на меня, — О! Что это?!
Я ничего не понимал и потому начал злиться, тем более, что я порядком устал, неся свою ношу по Степеи. Теперь ещё эти двое странно себя ведут.
— Хизар! У тебя красные глаза, — промямлил испуганно Санбек, поднося факел к моему лицу, — и по коже бегают языки пламени!
— Ты сдурел что ли? — негодовал я.
— Да правда, Хизар, — закивал головой Гурик.
— Он ещё только что будучи безоружным убил двух тушканов и ещё двух обратил в бегство, — сказал парень стражнику. Тот ошарашенно глядел на меня.
— Ну-ка, ну-ка, постой, — Санбек начал вглядываться в моё лицо, — глаза твои вновь потемнели, а пламя с кожи исчезло.
— Ну неужели! — скептически ответил я и начал двигаться вглубь подземелья.
— Ты и в самом деле пока никому ничего не говори, — услышал я за спиной голос Санбека, обращающегося к стражнику, — сперва разберёмся, кто он такой.