Огненные драконы
Шрифт:
— Очень хорошо, Миккель, — сказал Лейф. — Это было именно то оправдание. Каждый раз, когда над головой пролетал дракон, прилетая на работу в Холбард, люди убегали в укрытие, а Волчья Гвардия наблюдала за нами.
— Кто вообще захочет пойти в Холбард с такими вещами? — спросила Райна.
Лейф вздохнул.
— Как оказалось, почти никто. Все меньше и меньше драконов соглашалось работать в Холбарде, и проектов становилось все больше. Мы беспокоились о собственной безопасности.
— Или, — сказала Эллюкка, — вы отказывались помогать людям в Холбарде. Я имею в виду, что
Лейф посмотрел на Сапфиру и Милестома.
— Видишь? — сказал он.
— Они делают больше, чем когда-либо удавалось Дракон-сходу, — сказал Милестом. — Обычно участники схода к этому моменту уже переговариваются друг с другом или безнадежно уходят от темы. По крайней мере, твои ученики слушают друг друга.
— Вот что значит быть Финсколаром, — ответила Сапфира со своей легкой улыбкой.
— Вот почему я рассказываю вам эту историю сегодня, — сказал Лейф студентам. — Мы не часто говорим об этом, но вы молоды, и ваши умы открыты. Иногда вы видите возможности там, где мы, взрослые, их не видим.
Неужели Лейф снова приказывает им действовать? Андерс не был уверен, но подозревал, что Дреклейд был прав. С другой стороны, он понятия не имел, что у них уже есть карта Дрифы.
Лейф продолжал:
— Все меньше и меньше драконов соглашалось работать в Холбарде, независимо от награды. Волки требовали, чтобы Дрифа предстала перед судом. Некоторые из нас считали, что она должна, а некоторые считали, что ни один дракон не должен подчиняться волчьему правосудию. Но в любом случае никто не мог ее найти.
Руки Андерса под столом сжались в кулаки. Он знал, что никто не смог найти ее, потому что она пряталась. Ждала, чтобы родить детей и спрятать их у какого-нибудь союзника в Холбарде. Но куда же она тогда делась? Неужели кто-то нашел ее и свершил правосудие, которого, по мнению волков, она заслуживала? Или, прошептал тоненький голосок в глубине его сознания, есть ли шанс, что она все еще прячется?
— А что было дальше? — тихо спросила Криссин.
— Волки взяли драконов в плен, — сказал Лейф, — отказываясь позволить им покинуть город, заставляя их работать над ветровыми арками и другими проектами.
— Подожди, — сказала Лисабет, поднимая руку. — Волки — это стая, и мы принимаем решения не так, как драконы, но я не знаю, можно ли сказать, что «все волки» что-то сделали, так же как и «все драконы» что-то сделали. Вожаки волков взяли драконов в плен.
— А может быть, они были в отчаянии, — неохотно сказала Эллюкка. — Если они думали, что дракон убил волка…
— А может, и так, — сказала Брин. — Потом она спряталась, это выглядит не очень хорошо.
Рейна быстро вздохнула — Андерс знал, что она хочет защитить их мать — затем посмотрела вниз. Он был почти уверен, что Эллюкка пнула ее по ноге под столом.
— Возможно, они были в отчаянии, — согласился Лейф. — Без особых оснований доверять драконам и без помощи в проектах, которые они считали жизненно важными.
— Но это еще не значит, что ты можешь просто брать пленных, — сказал Нико. — Даже если все, что они думали, было правдой, а мы не знаем, что это было так, они следовали неправильному с
— Так думали многие драконы, — сказал Лейф. — Была организована спасательная операция. Рейд, чтобы освободить драконов, которых держат в плену и заставляют работать в Холбарде. Но как еще можно описать такую миссию?
— Нападение, — тихо сказал Андерс. Он еще ничего не говорил, занятый мыслями о своих родителях, и все в комнате повернулись, чтобы посмотреть на него.
— Именно так, — подтвердил Лейф так же мягко. — Нападение. Что привело к битве. И разрыв того небольшого доверия, которое было, что привело к раздору, который продолжался до сих пор. В той битве сражались многие члены Дракон-схода. Нынешний Ферстульф была тогда командиром отделения, одним из самых громких голосов против нас.
— Нам этого никогда не рассказывали, — сказала Лисабет дрожащим голосом. Андерс с болью понял, что они обсуждают ее мать. — Старшие волки должны знать, но никто в нашем возрасте понятия не имеет.
— Старые волки живут своей собственной историей, — сказала Эллюкка. — Совсем как старые драконы. Истории об убийствах, отказ заботиться о справедливости, красных плащах и угрозах.
— Но так не должно быть, — настаивала Лисабет. — Ни одна из сторон не может создавать артефакты без другой. Арки в Холбарде, должно быть, так и не закончили ремонтировать. Они и сейчас терпят неудачу. Иногда налетают огромные порывы ветра, и это случается все чаще.
— Арки — наименьшая из наших проблем, — ответил Лейф. — Пока что мы, Дракон-сход, имеем дело с волчьим набегом на Дрекхельм и кражей Снежного Камня. У волков, без сомнения, есть истории о наших похищениях в день равноденствия, — тут он посмотрел на Тео, который покраснел, — и о наших шпионах в их городах. У нас есть истории об их набегах, нападениях, намерениях. То, как эти вещи накапливаются и взрываются, очень сложно.
— А Дракон-сход уже десять дней только и говорит, что об этом, — сказала Эллюкка. — Не обижайтесь.
— Не обижаемся, — сказал Лейф. — Ты права.
— Лейф, — начал Нико, нахмурившись, — я не думаю, что мы должны обсуждать, как реагировать на это с волками прямо здесь, в классе.
— Согласен, — тут же ответил Криссин. — Их вообще не должно быть в классе. Они могли быть шпионами.
— Это не так! — среагировала Эллюкка.
— Возвращайтесь к своим уравнениям, — сказал им Миккель. — В любом случае, вы оба лучше справляетесь с простыми ответами.
— Нет ничего плохого в том, что уравнение имеет правильный ответ и неправильный ответ, — отрезал Нико. — Так что сделай кое-что из того, о чем мы здесь говорим.
Криссин нахмурилась.
— Я думала, вы должны прислушиваться к другим точкам зрения. Вот что Лейф только что говорил. Наша точка зрения заключается в том, что мы не должны говорить об этом при волках. Ты знаешь, как его зовут? — Она указывала на Андерса. — Андерс Бардасен.
Последовало долгое молчание… казалось, драконы знали, откуда взялось это имя, хотя никто из них не был из Холбарда. После последней великой битвы сироты, чьи родители и имена не были известны, были названы в честь самой битвы.