Огненный дождь
Шрифт:
Император стоял на башне Тангарии и перед взором его открывалась картина разрушений, охвативших этот прекрасный город. Ему доводилось бывать здесь раньше – когда он ещё был кронпринцем и отец посылал его сюда, договариваться с базиликанцами о пошлинах. Тогда этот город потряс его своей красотой и рациональностью. Теперь… Теперь это было в прошлом. Город крепко держался тогда, зимой. Его обороняли и воины, и маги и даже мирные горожане. Даже женщины и дети! Только при первом, во многом случайном и уж точно неудачном штурме было потеряно двадцать сотен воинов и двадцать три осадных порока! Нужно ли говорить, что войско озверело. Да ещё впервые были пущены в дело разбойничьи корунелы 114 – восемнадцать тысяч пехоты, привыкшей в первую очередь грабить, подкреплённых магами – в первых рядах плечом к плечу с Гармом Одноглазым и Торфином Северянином, знаменитейшими разбойниками Ассании шли новоиспечённые магистры магии Урфус и Равен. Огненные шары и потоки Лавы,
114
корунела – полк (пехотный)
115
коронель (корунель) – командир полка (полковник)
– Слава тебе, Защитник Розы, Осенённый светом Креста! – раздался за спиной негромкий голос, и живое напоминание о позоре тех дней, комендант Тангарийского гарнизона коронель Торфин бесшумным шагом возник пред ясны очи государя.
– Здравствуй, мессир Торфин! – кивнул ему Теодор. – Я ведь уже говорил тебе, когда мы наедине, обращайся ко мне по простому. Да и в кругу друзей и соратников… хм… Ну, и как дела?
– Он вернулся, государь! – ответил Торфин, прекрасно понимая, к чему относился вопрос. – С гостями. Когда прикажешь привести их к тебе?
– Сегодня, наверное! – задумавшись на миг, решил император. – Вечером, когда Огненное Око зайдёт! Я предупрежу магистра Ромуальда, чтобы гвардейцы пропустили вас! Но передай им, что рядом со мной будут маги! Если что…
– Они вряд ли захотят так рисковать! – быстро возразил Торфин, не иначе, уже получивший мзду от врагов. – Ведь всем известно, что ты готов говорить о мире, государь. А если что с тобой случится, к власти – пусть и регентом – придёт герцог Артур. Он – сторонник войны до победного конца. Базиликанцам сейчас не до покушений!
Император криво усмехнулся. Артур, мальчишка, волей случая ставший верховных коннетаблем и – до совершеннолетия сына – наследником престола, был горяч. Он и впрямь ратовал за то, чтобы армия не отстаивалась в Тангарии, ограничиваясь короткими вылазками, а шла на Миллениум, на соединение с гардарами. Если оба войска объединятся – а гардары всего в двадцати верстах от Тивраны встали – столица августа Филиппа не продержится и месяца. И тогда… А вот что тогда, Теодор не знал и предугадывать боялся и не хотел. Иначе выходило, что следующим шагом после победы над базиликанцами станет война с гардарами. Её просто не избежать, когда появится такое количество свободной земли! А тогда… тогда огромное гардарское войско, подкреплённое южными дружинами, в порошок сотрёт бывших союзников. Будет ли тогда на Терре государство, осенённое светом Святого Креста, благословленное чистым сиянием Пречистой Розы?! Страшно подумать.
Базиликанцы, как бы там ни было, всё же свои, единоверцы, хоть и погрязшие в невежестве и ереси. Проповедники, посланные архиепископом Ассанским уже начали свою работу. Вряд ли в ближайшее время у них выйдет что-то стоящее, но времени вдоволь. Можно и рискнуть.
Пока император размышлял, Торфин продолжал стоять подле него, не мешая и не напоминая о себе даже вздохом. Это тоже стало привычкой: вот так стоять каждый день и мыслить. Верный коронель оказался наиболее подходящим наперсником для дел тайных, знал многие уловки, неизвестные вельможам и пару раз, в миг особой слабости, Теодор подумывал о том, что пора ставить бывшего разбойника Северянина во главе самой страшной и тайной структуры империи – Тайной стражи. Правда, даже самые преданные нобили возмутятся… Да и пёс с ними, как говорит всё тот же Торфин! В конце концов, нобили никогда не были слишком сильны в Империи Тор – так заповедал ещё великий предок Торвальд Основатель 116 , его путём шёл Конрад Великий 117 . Ни один не имеет постоянной дружины, чтобы в ней было больше двадцати воинов. Ни один, будь трижды талантливым, не может быть уверен, что и сын его останется графом. Так заповедали предки, и не ему, Теодору, нарушать обычаи!
116
Торвальд Основатель – граф Асс, основатель религии Креста и Розы, основатель государства Ассания, вокруг которого позже его потомки создали Империю Тор
117
Конрад Великий – Князь Ассании, закончивший объединение земель вокруг Ассании и провозгласивший образование Империи Тор.
– Мой государь, -
– Да. – коротко и сухо, давая ему понять, что недоволен, что его оторвали от важных государственных дум, отозвался император.
– Мой государь, я хотел спросить… - Торфин замялся, не зная как сказать. Это тоже была их игра – коронель начинал разговор, потом делал паузу а император, словно заранее знал, продолжал тему, говоря о том, что было нужно ему более всего. В данном случае речь шла о том, как Теодор желал провести время до полудня. Обычно, когда позволяли дела, в это время он выезжал в город – выезжал в народ, как с кривой усмешкой называл это сам Торфин. Иногда заезжали в невысокий, всего о два поверха домик на окраине – там проклятый разбойник держал небольшой гарем и юные базиликанские девушки, впрочем как и зрелые матроны – как пожелает повелитель половины мира – ублажали его императорское тело. Война… Теодор не слишком смущался того, что не мог удержаться, скорее даже наоборот – бравировал этим. Впрочем, ездил туда всё равно тайно и в сопровождении одного только Торфина. Его головорезов он в расчёт не брал, а разбойнику – верил. Слишком многим обязан. Да и некому ему выдавать!
– Нет, Торфин! – покачал император головой. – Не сегодня… Хотя – жаль! Та, новенькая, сласть как хороша! Пробовал?!
– Спаси меня Пречистая Роза! – сотворил Торфин Символ Веры. – Я ещё не обезумел и на чужое не зарюсь! Мне и других хватает…
– Слышал о твоих развлечениях, коронель! – медленно, сощурившись зло и недобро, протянул император. – Смотри, не хвати через край!.. Хочешь, назначу тебя главой Тайной Стражи?
На такие вопросы не принято говорить «нет». Торфин – вот ведь хитрец! – сумел выйти и из такого положения. Он молча склонился в низком поклоне, не ответив ни «да», ни «нет».
2.Василик Герий Мар Сильвий 118 . Замок Тангарии. Вечер 3 дня месяца Цветеня (по гардарскому месяце исчислению).
Василик Герий Мар Сильвий был уважаем и любим – многими, но не всеми. В его жилах текла кровь архонтов Миллениума, ещё тех, прежних и сам август Филипп Красивый приходился ему… четвероюродным, кажется, братом. Это на самом деле лишь мешало Герию. Август Филипп был донельзя щепетилен и в то время как на чужаков награды, почётные должности и руги сыпались, как из рога изобилия, сам Герий Мар Сильвий, потомок знатнейшего рода, прозябал василиком. Случалось, конечно, исполнять такое, от чего дух захватывало, случалось вообще всякое… Но сам Герий не был удовлетворён. Он, разумеется только в мыслях, считал наиболее подходящим для себя постом проэдра 119 . Как минимум, да и то в том случае, если кости выпадут пустышками – логофета дрома 120 . Август Филипп, кстати, не раз при всех подчёркивал высокие качества своего дальнего родственника… Дальше похвалы дело пока не шло. А жаль, уж он бы постарался, он бы не допустил тех ошибок, что как из того же рога изобилия сыпались из нынешнего проэдра, худородного и тугодумного анфипата Василия. Поговаривали, он до сих пор удержался у власти лишь ценой высочайшего напряжения своих собственных проастий 121 . Возможно. Земель и рабов-колонов у анфипата было вдоволь, он вполне мог покрыть все недоимки из собственного фоллиса! А он василик и архонтид – беден как церковная мышь. И ругу август, бросивший все силы на создание новой армии, выплачивал год назад.
118
Василик – чрезвычайный и полномочный посол
119
проэдр - первый чиновник в Империи Базилиска после августа. Председатель Палатина (премьер-министр)
120
логофет дрома – министр почты и иностранных дел
121
проастия – загородное поместье, в котором кроме с/х угодий имеются ремесленные мастерские.
– Кир Василик! – раздался за спиной шипящий голос ипата Архипуса. – Кир Герий, как думаешь, что дальше?
Герий, тяжело вздохнув, обернулся и смерил молодого вельможу – ипату не минуло ещё и двадцати пяти лет – пристальным взглядом. Архипус, как ему нашептали ещё до отъезда, считался человеком проэдра, причём из близких. Теперь василик догадывался о причинах столь быстрого возвышения, такого высокого звания которое ему, сорокалетнему дипломату и не снилось! Лицо молодого ипата – мужчины в расцвете лет! – выглядело слишком женственным, от ипата за стадий несло благовониями и притираниями, все лишние волосы на лице были тщательно выщипаны а тонкие брови подведены чернью.
– Ты что-то хотел мне сказать? – холодно спросил василик, с нескрываемым интересом наблюдая за тем, как под его взглядом ипат розовеет, потом краснеет, потом – багровеет. Уже хорошо. Стесняться не перестал. Если память не подвела – а она подводила Герия очень редко – малыш Архипус совсем недавно появился при дворе. Видно, ещё не успел растерять по пути наверх остатки совести…
– Да, кир Герий! – коротко сказал Архипус.
– У меня есть вопросы. Не думай, я знаю, зачем мы здесь. Мне только интересно, какая роль в этом отводится мне! Чтобы я, упаси Пречистая Роза, ничего не напортачил!