Огненный Хранитель: Путь к возрождению
Шрифт:
Прямо на пороге их встретил согнувшийся в почтительном поклоне слуга. Ему тотчас было велено:
– Немедленно приготовь горячую ванну. Выкупай его, – кивок в сторону юноши, – накорми и переодень в подобающее. Потом приведешь в гостиную рядом с кабинетом и доложишь о его состоянии.
Слуга склонился еще ниже и увел своего нежданного подопечного. Интар усмехнулся, глядя им вслед. Он еще сам не понял, зачем ему понадобился этот заморыш. Не наложником же, в самом деле! Еще убьешь ненароком. Покачав головой, словно отгоняя мысли, он направился в кабинет, попутно
Мысли упорно продолжали вертеться вокруг юноши. Мужчина сам не понимал, почему. Вроде, ничего такого уж особенного. Правда, паренька никак не удавалось прочесть. Словно закрытая шкатулка, к которой так интересно подобрать ключ. Интар усмехнулся собственному сравнению. Что ж, впереди еще много времени, чтобы заняться «подбором ключа». В море он пока не собирался. Здесь и так накопилось немало дел, требующих личного присмотра.
Взметнув волосами, словно стараясь таким образом разогнать роящиеся мысли, Интар сел за секретер, дабы заняться письмами, коих за время его отсутствия накопилось немало.
Он успел разобраться примерно с дюжиной, когда трепещущий слуга предстал с докладом пред очи господина. Нет, Интар вовсе не занимался их запугиванием, просто нанимал лучших и платил достаточно, дабы те дорожили своим местом.
– Все сделано, как вы велели, господин. Невольник ожидает в гостиной, – отрапортовал слуга, ни мимикой, ни взглядом не выдавая, что чем-то удивлен. Интар кивнул и поинтересовался:
– Как его состояние?
– В целом нормально, если не считать ушибов, ссадин и некоторой худобы. Прикажите позвать лекаря?
– Нет, не нужно. Можешь идти.
Интар все-таки дописал начатое письмо, отложил перо и, встав из-за стола, потянулся. Похвалив самого себя за сдержанность, он покинул кабинет.
Его «приобретение» сидело у камина. Так близко, что невольно появлялись мысли, что парень так и не согрелся в ванной. Невидящий взгляд устремлен прямо в пламя. Но стоило Интару войти, как юноша тотчас обернулся. Неужели услышал?
Невольник оказался тщательно закутан в покрывало – одни глаза и виднелись. Странно… Неужели слуги решили, что этот парень в самом деле взят в дом наложником? Покачав головой, Интар спросил:
– Зачем ты закрываешь лицо? Ты ведь не наложник.
Не сказать, что он так уж надеялся на ответ – за все время их знакомства парень, кажется, не проронил ни звука. Но вдруг раздался изумительно чистый голос:
– Другим не следует его видеть.
– Почему? – Интар попытался скрыть растерянность за этим вопросом.
– Ни к чему лишнее… искушение. Но я отныне ваш, поэтому вы можете…
Так и не договорив, парень изящно подцепил края покрывала, позволяя ему сползти с головы, а затем и вовсе лужицей стечь к босым ногам.
Интар не сразу понял, что пропустил несколько вздохов, ошеломленный зрелищем. Как
– Как твое имя? – несколько хрипло поинтересовался Интар, напомнив себе, что он этим вроде как не интересуется давно.
– Зариме Зариме – воспламеняющий (араб.).
– Красивое, – на самом деле имя несколько не вязалось с тихой и покорной манерой поведения юноши. – Сколько тебе лет?
– Я не знаю. До… неволи я не помню, а потом… – сам Интар подумал, что парень и считать-то, возможно, не умеет, и продолжил расспрос, усевшись прямо на шкуру у камина:
– Кто ты? Откуда?
– Не знаю, как называется это место у вас. А кто… Я – ваш.
– А кем был до этого?
– Даром.
Странный у них получался разговор. Очень странный. Но у Интара и в мыслях не было его прекратить. Наоборот. Хотелось не просто разговаривать, а прикоснуться к этой коже, ощутить ее запах и то, как кровь бежит под ней… Нет, только не это! Да и с жаждой ведь было покончено еще на закате. А парень словно читал его мысли! Покорно сложив ладони на коленях, он произнес:
– Вы вправе распоряжаться мной, как сочтете нужным.
– Я уже говорил, ты не наложник мне.
– Это неважно, – мягчайшая из улыбок. – Я принадлежу вам до последней искры пламени.
Почему-то говорить, что он купил его просто по какой-то странной прихоти, Интару показалось очень неуместным. Вместо этого он спросил:
– Как давно ты слеп?
– Я родился таким, – ни малейшего уныния по этому поводу. – Но я хорошо слышу и чувствую, и даже немного вижу, хотя не так, как все люди. Так что можете не беспокоится. Со мной не будет хлопот.
– Это беспокоит меня в последнюю очередь, Зариме, – ответил Интар и поймал себя на том, что пальцы сами собой окунулись в алый шелк волос юноши, медленно перебирая прядь за прядью. Отдернуть руку – значит признаться в собственной слабости, поэтому мужчина лишь медленно отстранился. – Прости. Ты, наверное, устал, а я мучаю тебя расспросами.
– Это ваше право, – снова та самая мягкая улыбка.
– Идем, я покажу тебе твои покои.
– Я могу спать прямо здесь, – в голосе появился легкий испуг, юноша инстинктивно придвинулся чуть ближе.
– Нет, это плохая идея. У тебя будет и собственная постель, и собственные покои – таково мое желание. Зариме лишь кивнул, подобрал покрывало и снова в него укутался.
– Тебе нет нужды делать это, – попытался остановить его Интар.
– Я не хочу, чтобы другие видели мое лицо, – просто ответил юноша, покорно направляясь к дверям.
И все равно Интар смалодушничал, выделив Зариме комнаты совсем рядом со своими. Это были две небольшие комнатки: одна спальня и одна гостиная. Довольно скромного убранства по сравнению с остальным домом, но Интар поспешно сказал: