Огни на Эльбе
Шрифт:
Но это случалось нечасто.
Каждый боролся здесь за себя. У Йо были братья и сестры, которым тоже надо было есть.
– Мне, к сожалению, нечего тебе дать! – сказала Лили. Она высвободила руку и сделала шаг навстречу мальчику. Йо с удивлением заметил, что она, преодолев свой страх, улыбалась малышу. Мальчик нахмурился и покосился на Йо. Лили, которая до этого наклонилась над мальчиком, снова выпрямилась.
– Слушайте, мы можем что-то ему дать? – спросила она.
– Стоит один раз дать кому-то одному и к вам придут они все. Смотрите, вон там уже поджидают
– Вдобавок мне нечего ему дать, – грустно сказала Лили. – Но малыш выглядит таким больным и истощенным! – Казалось, мгновение она размышляла, над ее переносицей вновь появился маленький кружочек, когда она задумчиво нахмурилась. – Может, скажем ему, чтобы он незаметно шел за нами, пока мы не ускользнем от толпы? – внезапно спросила она.
Йо удивленно посмотрел на нее.
– Это еще зачем?
– Есть идея!
– Не уверен, что хорошая, – возразил он. Затем снова посмотрел на мальчика. От его хриплого дыхания становилось не по себе – оно напомнило Йо о том, чего он не хотел вспоминать. На секунду ему показалось, что он снова чувствует пальчики Лени на своем запястье. Наконец он пожал плечами. Что бы Лили ни имела в виду, если она знает, как раздобыть малышу хорошей еды перед смертью, пусть хотя бы попробует. Понизив голос до шепота, Йо кратко объяснил мальчику, что он должен делать.
– Отделайся от них! – предупредил он, кивком указав на старших мальчишек. Малыш повернулся и ушел, не сказав ни слова. Но Йо знал, что он скоро их нагонит. И действительно, не прошло и пяти минут, как он внезапно вынырнул из темного переулка.
Увидев мальчика, Лили подошла к нему.
– Вот ты где! Я сейчас, – Йо с изумлением смотрел, как она сняла свои маленькие жемчужные сережки и протянула их ребенку.
– Вы никак рехнулись? – прошипел он и, оказавшись рядом, схватил ее за руку. – Они слишком дорогие!
– Не трогайте! – возмутилась она, но Йо не отступил:
– Вы в своем уме? Они стоят таких денег, которых этот ребенок в жизни своей не видел.
Она воспользовалась другой рукой, чтобы высвободиться, и случайно поцарапала его.
– Черт! – Он выругался, и она вывернулась из захвата.
– Они мои, и я могу с ними делать все, что захочу! – заявила она в свое оправдание.
– Можете, разумеется! – рявкнул Йо, избегая смотреть на свою расцарапанную руку. – Но зачем терять столь ценную вещь впустую?
– Я не считаю, что это впустую.
Мальчик стоял перед ними, широко раскрыв глаза, и наблюдал за их ссорой.
– Послушайте! – сказал Йо, немного смягчившись, и снова схватил ее за руку. – Лили, мальчик смертельно болен. С тем же успехом вы можете выбросить серьги в сточную канаву!
Она не отвечала, только молча смотрела на него, и через несколько мгновений, когда от взгляда этих голубых глаз у него действительно побежали мурашки по спине, Йо ослабил хватку и наконец выпустил ее руку из своей. Она поправила волосы и, наградив его сердитым взглядом, подошла к мальчику
– Что он сказал? – Лили с любопытством посмотрела на спутника.
– Сказал, что вы не в своем уме, – проворчал Йо, угрюмо глядя на четыре кровавые царапины, которые она оставила у него на предплечье. – Как вам это удалось, в перчатках-то?
– Ох! – Лили выглядела разочарованной. – Я думала, он сильнее обрадуется.
Йо фыркнул. Ее наивность просто поражала.
– А чего вы ожидали? Что он падет перед вами на колени? Эти дети наполовину животные.
– Ничего я не ожидала, – парировала она, а затем отвернулась и гневно двинулась прочь.
– В другую сторону! – крикнул ей вслед Йо, и она остановилась на мгновение, гневно сжимая кулаки, а затем развернулась и пошла в другую сторону. Он молча последовал за ней.
Какое-то время они шли бок о бок в молчании. Наконец он не выдержал.
– Это было глупо! – выпалил он. – По-настоящему глупо!
– Почему же? – резко спросила она.
– Потому что это было слишком щедро. Он не уйдет далеко с этим вашим подарком – как только он попробует на что-нибудь его обменять, у него отберут деньги. Или даже сами сережки, тут как повезет. Здесь за копейки перегрызают друг другу глотку. Каждый день. Эти серьги подвергают малыша большой опасности.
Она побледнела при этих словах.
– Я не знала.
– Конечно нет. Поэтому я и хотел вам помешать! Но вам вечно нужно настаивать на своем любой ценой.
– Вы совсем меня не знаете!
– Я знаю вас достаточно, чтобы прийти к выводу, что вы не умеете слушать людей, которые знают больше вашего. Мы не в Бельвю и не на Эльбшоссе, здесь царят другие законы, и если вам они не знакомы, то лучше прислушиваться к советам тех, кто их знает. Семье Пауля могли бы пригодиться эти деньги, вы не думали об этом?
– Я… нет, я не… – растерянно залепетала она, заливаясь румянцем.
– Не имеет значения, Паулю уже не помочь, как и мальчику, который вот-вот умрет или от воды в легких, или от глистов, пожирающих его внутренности, – перебил ее Йо. – Может, благодаря вашему легкомыслию он неплохо проживет пару недель, а может, уже сегодня вечером будет лежать в канаве с перерезанной глоткой – кто знает.
Он остановился и сердито постучал кулаком по обшарпанной двери.
– Мы пришли!
Переступив порог дома, Лили в изумлении замерла. Повеяло разложением, и вдобавок к этому ей навстречу всколыхнулись влажные слои пара. Воздух, казалось, одновременно кипел и струился, словно она вошла в дымящуюся пещеру. Рябой мужчина, что открыл им дверь, молча попятился в темный коридор. Болтон не стал ее дожидаться и устремился вверх по лестнице, перемахивая через две ступеньки за раз и стуча своими тяжелыми ботинками. Боясь в темноте коридора упустить его из виду, Лили поспешила следом.