Огни на Эльбе
Шрифт:
– Это было бы, конечно, страшно увлекательно… – осторожно ответила Зильта, стараясь подбирать слова как можно тщательнее. – Но подумай, что скажут твои дети, если мать будет ходить в университет вместо того, чтобы быть дома, с ними? – спросила она с не до конца искренней улыбкой.
Дочь лишь бросила на нее хмурый взгляд, который Зильте безотчетно не понравился. Так и не дождавшись ответа, она продолжала:
– Ты права, за границей настало время удивительных перемен. А здесь, у нас, все идет своим чередом – и это тоже хорошо! В конце концов, детям нужны их матери. В изучении медицины есть что-то непристойное для дамы. Врачам приходится иметь дело с болезнями, в том числе заразными, мало ли
Зильта не стала развивать эту тему дальше, и Лили тоже молчала, с отсутствующим видом прислонившись к стенке кареты. Зильта поняла, что с дочерью что-то происходит, и у нее засосало под ложечкой. Откуда у Лили такие мысли? Она сказала, что занятия ни при чем. Должно быть, об этом говорили однокурсницы. Под колесо попал большой камень, и Зильта скривилась от боли. Она надеялась, что в будущем ей не придется пожалеть о том, что она когда-то уговорила мужа дать дочери образование. Она лишь хотела, чтобы у Лили было какое-то занятие, чтобы она была счастлива и могла отвлечься. И вовсе не рассчитывала на то, что дочь заразится опасными социалистическими идеями, которые заставят ее сомневаться в своем предназначении.
– Факультативные занятия? – Альфред Карстен хмуро посмотрел на дочь, которая стояла перед его столом, неловко переминаясь с ноги на ногу и краснея. Он отложил в сторону отчеты о новых котлах, которые только что изучал, и задумчиво скрестил руки. – А чему именно вас там будут учить?
– Речь пойдет об английской политике, – с энтузиазмом пояснила Лили. – Их организует моя новая однокурсница, она из Лондона. Мы будем встречаться и говорить о Великобритании. Это герр Кляйнляйн нам предложил – создать что-то вроде учебного кружка. Мы начнем с Англии, но потом пойдем дальше самостоятельно. По очереди будем делать доклады. Это своего рода подготовка к урокам, которые нам предстоит вести.
– Ты никогда не будешь преподавать, Лили, тебе все это не пригодится.
Он увидел, как она вздрогнула при этих словах.
– Но мне интересна тема! И я не хочу быть единственной, кто отказался от участия, это было бы очень неприятно. Герр Кляйнляйн может подумать, что я лентяйка, которая отлынивает от занятий! – сказала Лили, глядя в пол.
Альфред вздохнул. Его не покидало ощущение, что домашний арест не привел к желаемому результату. Но с другой стороны, его гнев по поводу выходки Лили в день крещения корабля уже испарился. Она была хорошей дочерью, и он гордился ею. В конце концов откуда ей было знать, к чему приведет ее затея с велосипедом. Вдобавок, когда она умоляюще смотрела на него, вот как сейчас, он почти никогда не мог устоять. В этом она очень походила на свою мать.
– Что ж, надеюсь эта юная леди действительно разбирается в политике Британии, – пробормотал он. – И не станет учить вас всякой социалистической чепухе. Мне будет любопытно узнать, что она вам расскажет о Гладстоне. Сам я пока не знаю, что и думать по поводу Солсбери. Внутренние проблемы Британии – сложная тема. Ирландские националисты недавно потерпели крупное поражение. Палата общин отклонила билль Гладстона о гомруле – теперь среди либералов произошел раскол, а консерваторы…
Он остановился, увидев, какими глазами смотрит на него дочь, которая явно не имела понятия, о чем он говорит, и уж точно не знала, что гомруль – предоставление сравнительной независимости Ирландии в рамках Великобритании. Кашлянув, Альфред продолжал:
– Впрочем, хорошо, что таких занятий пока нет в вашей программе. Конечно, вреда от них не будет, и факультативные
Тут в дверь постучали, и в комнату ворвался Франц.
– Отец, ты уже просмотрел отчеты, которые я… О, не знал, что здесь Лили! – Он замолчал и остановился на середине комнаты, лихорадочно перелистывая документы в папке, которую держал в руках. – Я зайду позже…
– Нет-нет, я как раз хотел с тобой поговорить! – Альфред отпустил дочь, напоследок подмигнув ей. – Иди и выучи что-нибудь об отличительных признаках тори. Продемонстрируешь мне свои познания на следующей неделе за ужином.
То, как отец подмигнул ей на прощание, рассердило Лили. Он не воспринимает меня всерьез, подумала она, закусив губу. Выходя из кабинета и уже держась за ручку двери, она замешкалась на несколько секунд. Отец говорил с братом серьезным, почти гневным тоном, а Франц упрямо ему возражал:
– Отец, новые маршруты можно проложить только при помощи современных паровых машин! Почему ты меня не слушаешь? Ты точно так же сопротивлялся переходу с деревянных кораблей на стальные, и смотри, что нам это дало! Ты вообще читал отчет? Трехцилиндровый составной двигатель разгонит наши корабли до пятнадцати узлов!
– Я внимательно изучил отчет! – последовал нетерпеливый ответ отца. – И не в первый раз за сегодня думаю над этим вопросом. Я все-таки считаю, что расход топлива будет так высок, что…
Лили тихо прикрыла за собой дверь. Они вечно схлестывались, когда речь заходила о новшествах в кораблестроении. Лили не понимала, в чем разница между тремя и четырьмя котлами и почему ее отец был так скептически настроен по отношению к новшествам, которые брат стремился внедрить любой ценой. Но ей не нравилось, когда они спорили. И еще меньше ей нравился тон, который Франц позволял себе в разговорах с отцом, когда они обсуждали эти вопросы. Он становился нетерпеливым и почти снисходительным. Будто отец недостаточно во всем разбирался, чтобы иметь обоснованное мнение. Будто он стоял у Франца на пути. Иногда ей казалось, что брату не терпится в одиночку стать главой семейного предприятия.
Лили тихонько проскользнула по лестнице в свою комнату. Ее мучила совесть из-за того, что она солгала отцу. Точнее, сказала ему полуправду. Это действительно были факультативные занятия, организованные ее сокурсницей из Лондона… А вот дальше начиналась ложь. Хотя какой у нее был выбор? Она считала себя слишком взрослой для этого нелепого наказания и не собиралась целиком подчиняться воле отца. Но и разочаровывать его она не хотела. Нужно всего лишь почитать немного об английской политике, и тогда он ничего не заметит. Решено, она завтра же купит «Таймс».