Огонь для Проклятого
Шрифт:
Рачительный ход, хотя вряд ли он рассчитывал на мое возвращение, но лояльность подчиненных — есть лояльность подчиненных, независимо от обязательства подчиняться новому господину. Всегда увереннее и спокойнее себя чувствуешь, если спину прикрывают проверенные люди.
Сегодня мою спину прикрывают стражи — и меня это полностью устраивает, но есть определенные моменты, с которыми они не в состоянии справиться. Они идеальны в качестве тарана, но если нужно действовать более тонко, без более сообразительной помощи не обойтись.
Надеюсь, Хёдд знает, кому доверяет она, в противном случае сегодня прольется много крови.
Между тем, Хёдд все больше и больше меня удивляет. И, откровенно говоря, не с лучшей стороны. Надо признаться, иметь дело с покорной женщиной, которая заглядывает тебе в рот, гораздо спокойнее и комфортнее, нежели с той, которая вдруг заимела собственное мнение, которое не желает держать при себе. Бездарны те философы, которые восхваляют ум женщины. Умная женщина априори перестает быть женщиной и становится мужчиной в юбке. От нее будет больше проблем, нежели помощи. Окажешься слабее, замешкаешься — сожрет и не подавится, двинется дальше по твоему же еще не остывшему телу.
И осознание данного факта — нисколько не признак страха или недостаточной уверенности, как кто-то наверняка подумает. Это неприятная реальность, когда ты не в состоянии отдохнуть даже дома. А отдыхать время от времени нужно всем, даже великим Императорам.
До моей смерти с Хёдд все было хорошо, я действительно расслаблялся в ее присутствии, она заряжала меня, прогоняла тяжелые мысли. Она никогда меня не расстраивала, за исключением первых дней нашего брака, когда ходила тише испуганной мыши. А сейчас? В ней все еще полно страха, полно неуверенности в себе и во всем мире вокруг, но она все равно умудряется делать и говорить то, на что бы точно не решилась раньше.
Разумеется, отчасти такие изменения обусловлены рождением ребенка, но лишь отчасти.
Потому что ее уколы в мою сторону не имеют под собой никакого основания. Сейчас за ней не стоит муж, не стоит собственный народ, не стоит даже брат, не стоит никто, а она все равно умудрилась ощетиниться, когда сидела передо мной почти голая и уж точно полностью уязвимая.
Не знаю, как удержался, чтобы не взять ее.
Потому что она бы точно не противилась. Теперь знаю это наверняка.
Но меня остановило не то, что она сказала, меня остановил ее взгляд. Кажется, никогда прежде его не видел. Проклятье, как может влажный взгляд текущей от желания женщины полоснуть так, точно по спине саданули семихвосткой?
Я знаю, меня хотят многие женщины. А готовы отдаться еще больше. Но нужно понимать, ради чего они раздвигают передо мной ноги. Уж точно не из высоких чувств, им всего лишь нужно мое покровительство, расположение, мое влияние, пусть и значительно пошатнувшееся. Отдаваясь мне, извиваясь подо мной, заходясь в стонах, они все преследуют разные, но, по сути, схожие цели — что-то поиметь с того, что я поимел их.
Разумеется, речь не идет о рабынях, чье мнение вообще никого не интересует.
Речь о тех, кто, так или иначе, но способен делать некий выбор.
И это нормально, у каждого свои инструменты для улучшения собственного существования. Я никогда не понимал Тьёрда, когда он выбрал порченную
Признаться, я был верен, что у них ничего не выйдет, что он просто сбросит ее с башни и заберет куда более покладистую и радушную сестру, что было бы исключительно верно. Но что-то пошло не так. Я понятия не имею, чем он перевернул ее к себе отношение, когда девчонка добровольно пошла за ним в Тень.
Я отлично помню ту решительность и какое-то даже безумие, что отразилось в ее глазах, когда она готовилась пройти сквозь копию Великого Треугольника. Она не шла туда за помощью и поддержкой, в чем, несомненно, очень нуждалась. Она шла туда за кровавым убийцей собственного народа, за Имперским Потрошителем.
И это большая проблема.
Не в ней.
Во мне.
И в Хёдд.
Нет, она не ходила за мной в Тень, да у нее и не было такой возможности. Не закрывала меня своим телом. Она не сделала для меня вообще ничего. Она лишь странно смотрела, когда все ее тело пылало желанием.
И это очень странно.
Я ведь ей нужен. Ей нужна моя помощь. Это очевидно. Одна она не справится. Никакие бойцы среди местных не способно остановить то, что назревает. И пусть я даже не знаю, что именно назревает. Но уж наверняка не яркие празднества с угощениями и плясками.
Ей противен Магн'нус. Я в этом уверен. Но она верна ему, верна по каким-то своим идиотским принципам, которые я хочу разорвать на клочки и пустить по ветру. Она отвергла меня лишь из-за брачных клятв человеку, который ничем ей не поможет и которому она не нужна?! Уже завтра все может быть иначе, уже завтра все мы можем быть мертвы, а она следует проклятым клятвам.
Первые мгновения я действительно хотел ее выгнать. Вышвырнуть на улицу, как есть, прямо в ледяную слякоть. И это было бы правильно. Я легко мог забрать сына и уйти. Что бы здесь ни
происходило, на мой век мира и спокойствия хватит. И пусть весь Север захлебнется в собственной крови. Мне нет до них дела.
И я до сих пор думаю, что именно так и должен был поступить.
Но не поступил. Почему?
И снова не знаю.
Или не хочу себе признаться, что знаю, что еще хуже. Потому что нет-нет, а в голове мелькают совершенно несвойственные мне мысли, к которым я упрямо отказываюсь прислушиваться. Потому что в них нет никакого смысла, потому что их никогда не было в моей голове, потому что вся моя жизнь выстраивался на совершенно иных столпах и взглядах.
Человек, прошедший сквозь бесконечное количество схваток, видевший смерть во всех ее обличиях, собственными глазами заглянувший туда, откуда не принято возвращаться, уже не способен измениться, не способен мыслить иначе.
Так я думаю. В этом моя уверенность.
Я не могу ошибаться.
Тем более странно начинать сомневаться в себе лишь оттого, что какая-то женщина сказала тебе нет. Вернее, всего одна и совершенно определенная.
Во всем этом хорошо лишь одно — у меня совершенно нет времени, чтобы полноценно анализировать и изменения в Хёдд, и собственную на них реакцию. Следующие дни обещают быть насыщенными на события. Уж что-что, а скучать вряд ли придется.