Огонь изнутри
Шрифт:
Он сказал, что люди доводят команду перечисления до ее логического предела и пренебрегают всем остальным. А если они глубоко вовлечены в перечисление, могут случиться две вещи: они могут либо игнорировать импульсы эманаций в великом, либо использовать их весьма своеобразно.
Конечным результатом игнорирования этих импульсов, после выполнения перечисления, будет рассудок, а результат использования каждого импульса специализированным образом известен как самопоглощение (нарциссизм).
Человеческий рассудок предстает перед видящим как необычно однородное слабое свечение,
Дон Хуан заметил, что разум у человеческого вида должен был бы быть в изобилии, однако в действительности он очень редок. Большинство людей обращено к самопоглощению.
Он заверил меня, что сознание всех живых существ имеет какую-то степень самосознания, нужную для взаимодействия, однако ни одно из них, за исключением первого внимания человека, не обладает такой мерой самопоглощения. Вопреки рассудку, игнорирующему эманации в великом, самопоглощенные лица используют каждый импульс и превращают его в силу, возбуждающую пойманные в их коконе эманации.
Наблюдая все это, видящие пришли к практическим выводам. Они увидели, что люди рассудка должны были бы жить дольше, поскольку, пренебрегая импульсами эманаций в великом, они успокаивают естественное возбуждение внутри кокона. Самопоглощенные, с другой стороны, использующие эманации в великом для создания большего возбуждения, укорачивают свою жизнь.
– Что видят видящие, когда смотрят на самопоглощенные человеческие существа? – спросил я.
– Они видят их как перемежающиеся вспышки белого света, за которыми следуют длинные паузы темноты, – ответил он.
Дон Хуан остановился. У меня не было больше вопросов или, возможно, я слишком устал, чтобы спрашивать. Вдруг громкий звук заставил меня подскочить. Передняя дверь отворилась, и вошел задыхающийся Хенаро. Он повалился на матрац, весь в поту.
– Я объяснял ему первое внимание, – сказал ему дон Хуан.
– Первое внимание работает только с известным, – сказал Хенаро. – оно не даст и ломаного гроша за неведомое.
– Это не совсем так, – возразил дон Хуан. – первое внимание замечательно справляется с неведомым: оно его блокирует, оно отрицает его так яростно, что в конце концов неведомое перестает существовать для первого внимания.
– Перечисление делает нас неуязвимыми, вот почему перечисление вошло в существование прежде всего.
– О чем вы говорите? – спросил я дона Хуана.
Он не ответил. Он взглянул на Хенаро, как бы в ожидании ответа.
– Если я открою дверь, – сказал Хенаро. – будет ли первое внимание способно справиться с тем, что войдет?
– Твое и мое нет, а его да, – сказал дон Хуан, указывая на меня. – давай попробуем.
– Даже если он в состоянии повышенного сознания? – спросил дон Хенаро дона Хуана.
– Да, это безразлично, – ответил дон Хуан.
Хенаро встал, подошел к передней двери и толкнул ее, мгновенно отскочив. Порыв холодного ветра ворвался в комнату. Дон Хуан подошел ко мне и так же сделал Хенаро. Оба они смотрели на меня с любопытством.
Я хотел закрыть дверь – холод был неприятен, но когда я двинулся к
– Заметил ты что-нибудь в комнате? – спросил меня Хенаро.
– Нет, не заметил, – ответил я, и это действительно было так. За исключением холодного ветра, льющегося через открытую дверь, нечего было замечать.
– Странные существа вошли, когда я открыл дверь, – сказал он. – неужели ты ничего не заметил?
В его голосе было что-то, что сказало мне, что на этот раз он не шутит.
Все втроем – они были у меня по бокам – мы вышли из дома. Дон Хуан взял керосиновый фонарь, а Хенаро запер переднюю дверь. Мы влезли в машину через дверцу для пассажиров, причем вначале они протолкнули меня. Мы уехали в дом дона Хуана в соседнем городе.
6. Неорганические существа
На следующий день я много раз просил дона Хуана объяснить мне наш поспешный отъезд из дома Хенаро. Он отказывался даже упоминать об этом инциденте. Хенаро в этом отношении тоже был бесполезен: каждый раз, когда я его спрашивал, он подмигивал мне и скалился, как дурак.
Во второй половине дня дон Хуан вышел на задний дворик своего дома, где я разговаривал с его учениками. Словно по команде, все молодые ученики сразу же вышли.
Дон Хуан взял меня за руку, и мы начали ходить по коридору. Он ничего не говорил. Некоторое время мы ходили так, как если бы гуляли по площади. Наконец, дон Хуан остановился и повернулся ко мне. Он прошелся по мне взглядом, словно осматривая все мое тело. Я знал, что это он видит меня. Я почувствовал странную усталость, лень, которой не было, пока его глаза не стали меня обшаривать. Неожиданно он заговорил.
– Причина, по которой Хенаро и я не хотели останавливаться на том, что произошло прошлой ночью, – сказал он. – была в том, что ты был очень напуган, пока был в неведомом. Хенаро толкнул тебя, и с тобой началось.
– Что началось, дон Хуан?
– Вещи, которые пока трудно, если вообще возможно, объяснить тебе сейчас. До сих пор у тебя все еще нет достаточного запаса энергии для входа в неведомое с тем, чтобы это имело для тебя смысл. Когда новые видящие распределяли порядок истин сознания, они увидели, что первое внимание потребляет весь свет сознания, который есть у людей, и не остается ни капли свободной энергии. Теперь это твоя проблема. Тогда новые видящие предложили, чтобы воины, поскольку они должны входить в неведомое, запасали энергию. Но где взять энергию, если вся она захвачена? Пусть они получат ее, сказали новые видящие, путем искоренения ненужных привычек.
Он прекратил разговор и попросил задавать вопросы. Я спросил его, что искоренение ненужных привычек дает свету сознания. Он ответил, что это отрывает сознание от самоотражения и дает ему свободу фокусироваться на чем-либо еще.
Неведомое всегда присутствует, – сказал он. – однако оно вне возможностей восприятия нашего обыденного сознания. Неведомое – это поверхностная часть у обычного человека. И оно поверхностно потому, что средний человек не имеет достаточно свободной энергии, чтобы схватить его.