Огонь любви
Шрифт:
– Да, миссис Барнстейпл. Нас удостоил своим посещением принц Дипа королевства Сингора. Вы, наверное, помните, я рассказывала, как несколько лет назад во время кругосветного путешествия его светлость и я посетили эту прекрасную страну. Король просил меня позволить его внуку остановиться у нас на некоторое время. Врачи считают, что для здоровья ребенка будет лучше, если он поживет в менее жарком климате. К сожалению, почта работает неважно, поэтому принц и его гувернантка мисс Уорнер прибыли раньше, чем письмо, извещающее о том,
– Это очень неприятно, – заметила миссис Барнстейпл.
– Я уже объяснила мисс Уорнер, почему на станции их не ожидал экипаж, а его светлость не встретил в Сауттемптоне. Мисс Уорнер была очень любезна и все поняла. Ну, хорошо, миссис Барнстейпл. У нас есть приготовленные комнаты, куда мы могли бы поместить Его высочество?
– Всего несколько минут, ваша светлость, и детские будут готовы. Удивительное дело, но горничные убирали в них буквально на этой неделе. Вы же знаете, я всегда требую, чтобы в каждой комнате раз в месяц проводилась уборка, даже если эта комната не используется. Все кровати проветриваются, поэтому сейчас нужно только сменить простыни. Совсем недавно, ваша светлость, я думала, как жаль, что эти прелестные детские не используются. Теперь, если его светлость…
– Я вверяю все вашим надежным рукам, миссис Барнстейпл, – перебила старая дама. – Поместите принца и мисс Уорнер в детских. Полагаю, кто-нибудь может принести им ужин и развести в комнатах огонь?
– Разумеется, ваша светлость. Все будет сделано. Горничные еще не ложились: ведь в доме столько гостей.
Леди Линч снова откинулась на подушки, словно ее неожиданно оставили силы.
– Очень хорошо, миссис Барнстейпл. Проводите мисс Уорнер и Его Высочество в их комнаты.
Дальнейших указаний не последовало, и Карина, с трудом оторвав Дипу от собаки, направилась к выходу. Уже в дверях она оглянулась и увидела, что леди Линч по-прежнему лежит с закрытыми глазами.
В сопровождении разговорчивой миссис Барнстейпл они поднялись этажом выше.
– Какая радость, – тараторила экономка, – что в детских снова будут жить. Мы давно говорим, его светлости пора жениться. Но он, кажется, и не помышляет о женитьбе.
Миссис Барнстейпл открыла дверь в большую комнату с идущими по одной стене окнами.
– Это комната для еды и игр. В нее выходят две спальни. Эта вполне подойдет маленькому принцу. А вы займете комнату рядом.
Дипа заметил стоявшую в углу коня-качалку и сразу же бросился к ней. Карина с интересом огляделась.
Комнаты были превосходны – это сразу бросалось в глаза. Здесь была традиционная для детской каминная решетка, приспособленная для просушивания детских вещичек, а четырехстворчатая складная ширма, украшенная цветными наклейками напомнила Карине ее собственную. Именно такая ширма была у нее в детстве. Она вспомнила, как мама наклеивала на нее рождественские открытки и переводные картинки, которые они частенько покупали вместе в деревенской
Заметив интерес Карины к ширме, миссис Барнстейпл улыбнулась:
– Я помню, как ее светлость делала эту ширму. Время от времени я и сама наклеивала картинки, пока этому не воспротивилась няня. Она вечно ревновала меня, потому что его светлость очень любил меня. "Барни, Барни!" – бывало кричал он на весь дом. И это всегда выводило няню из себя.
– Няньки часто бывают ревнивы, я знаю, – посочувствовала Карина, вспомнив, как в Клеверли ее собственная няня ревновала ее к старой кухарке.
– Ой! – всполошилась миссис Барнстейпл. – Я не должна сплетничать. Сейчас я пришлю горничных и распоряжусь, чтобы лакей принес ужин. Чего бы вы желали?
– О, благодарю вас. Все, что нужно в столь поздний час, это стакан молока и печенье для Дипы. В ожидании кэба мы съели на станции несколько бутербродов. А если вас не затруднит, я была бы очень благодарна за чашку чая.
– Ну что вы, это не составит никакого труда, – ответила миссис Барнстейпл и вышла из комнаты, оставив Карину и Дипу вдвоем.
– Большая, большая собачка, – повторял мальчик, раскачивая взад-вперед коня – качалку.
– Это не собака. Дипа, скажи "конь".
Дипа повторил слово вслед за Кариной, а потом произнес его еще несколько раз, как бы показывая, что запомнил его. Однако усталость брала свое, и, не дождавшись молока, ребенок задремал у нее на руках.
Лакей доставил багаж. По просьбе Карины он отнес чемоданы в спальню, и как ни велика была комната, вещи сразу заполнили ее всю. На их фоне маленький чемоданчик Дипы выглядел очень сиротливо. Девушка достала ночную рубашку мальчика и подготовила его ко сну.
– Большой конь, – сказал он, укладываясь на подушку. Потом худенькими ручонками обвил шею Карины, пробормотал "Хорошая, хорошая леди. Дипа любить… " и уснул, прежде чем успел закончить фразу.
В игровой комнате Карину ожидала миссис Барнстейпл.
– Боюсь, что уже слишком поздно распаковывать ваши вещи, – сказала она. – Если вас устроит, утром я пришлю кого-нибудь помочь вам.
– Сейчас мне ничего из вещей не понадобится, но завтра я с удовольствием приму любую помощь.
– Все будет в порядке, – пообещала миссис Барнстейпл. – Я заказала для вас яичницу на случай, если вам захочется перекусить.
– Очень любезно с вашей стороны, – горячо поблагодарила Карина. Она посмотрела на стоявший на столе поднос, но из деликатности не сказала, что после длинного, трудного дня чувствует себя слишком разбитой, чтобы есть.
В дверях миссис Барнстейпл замешкалась.
– Вы давно служите? – поколебавшись, спросила она. Было видно, что ее мучает сомнение, вправе ли она задавать подобные вопросы.