Огонь на снегу
Шрифт:
Мэри снова засмеялась:
— Ты такая же щепетильная пуританка, как пана! Дорогая моя Алида, твое дело будет покрывать нас, помогать мне видеться с Иваном при любой возможности и делать так, чтобы графиня ни о чем не догадалась.
— Как? — нервно спросила Алида.
— Я для того и взяла тебя с собой, — ответила Мэри. — Ты будешь помогать мне, или я отошлю тебя домой, можешь не сомневаться! — И уже более резко: — Ты здесь для того, чтобы быть мне полезной, и ты будешь мне полезна! Я уже сказала Ивану, чтобы все
— Да, Мэри, — кротко ответила Алида, последовав за кузиной.
Глава 3
Алида стояла на палубе царской яхты «Ижора» и наблюдала, как она медленно скользит по Финскому заливу.
Вдали девушка видела Кронштадт, казалось поднимающийся из моря: огромная гранитная гавань и длинный ряд мощных кораблей, отражающихся в мягкой голубизне моря. Здесь были корабли всех видов и стран: сторожевые, военные, фрегаты, грузовые суда и плавучие маяки. У Алиды захватило дух от этого прекрасного зрелища.
Вдруг за спиной ее раздался сердитый голос:
— Сейчас же ступай в салон и займи графиню!
Алида обернулась и увидела разгневанную Мэри. Она поняла, что пренебрегла своими обязанностями, в которые входило заботиться о том, чтобы графиня не узнала о романе Мэри с графом Иваном.
С тех пор как корабль обошел северный берег Дании и шторм утих, они все время были вместе.
Море успокоилось, и графиня встала с постели, поэтому Мэри приказала Алиде оставаться с ней и развлекать ее. А так хотелось смотреть на прекрасный, живописный пейзаж!
Все время Алида делала то, что ей было сказано, и только теперь, на одиннадцатый день путешествия, ей удалось улизнуть и увидеть, как яхта приближается к берегам России.
Вдали уже виднелись высокие золоченые шпили, теряющиеся в голубизне неба, сияющие купола соборов. Алида была уверена, что самый изумительный собор, купол которого, как сказал капитан, в ясный день можно видеть на расстоянии сорока миль. Но девушке пришлось уйти с открытой палубы иотправиться выполнять приказание Мэри.
«Ижора» была роскошной яхтой. Стены салонов красочно расписаны, повсюду толстые ковры, атласные шторы идорогая изысканная мебель.
Графиня сидела в салоне на бархатном диване. Воздух в салоне был напоен ароматом тепличных цветов в огромных горшках, на стенах висели картины кисти великих мастеров, стоящие целое состояние.
Услышав шаги девушки, графиня подняла глаза.
— Вам уже надоело смотреть на нашу столицу? — спросила она.
— Нет, что вы, — ответила Алида, — но я подумала, что надо побыть с вами, раз вы одна.
Графиня
— Можете убедиться сами иубедить вашу кузину, что, прожив столько лет среди дипломатов, я стала похожей на ученую обезьянку! — заметила она. Увидев изумление на лице Алиды, она продолжала: — Я не слышу и не вижу зла ини о ком не говорю плохо.
— Это очень разумно, — тихо ответила Алида. — Я начинаю чувствовать в вас друга.
— Я бы хотела быть вашим другом, — сказала графиня, подчеркнув последние слова, — но позвольте мне сообщить вам, моя дорогая, что в России истены имеют уши! — Алида удивленно посмотрела на графиню, ита продолжила: — Все, что происходит в стране, становится известным Третьему отделению тайной канцелярии, а князь Василий Долгорукий, начальник одной из служб Третьего отделения, докладывает обо всем, вплоть до пустяков, его величеству.
Алида поняла: графиня предостерегает не только ее, но иМэри. Смешно представить, что проницательная графиня не догадывается о том, чем занимаются Мэри играф Иван под самым ее носом.
— Благодарю вас, — тихо промолвила Алида.
Но ей уже было страшно: она сознавала, в каком ужасном положении оказалась.
Девушку удивляло, что она больше не видела господина Таченского. А ведь он так задушевно беседовал с ней в салоне «Девушки из Гулля!» Уж не заболел ли он? Но навести справки она не решилась.
Кроме того, граф Иван дал ей ясно понять, что не одобряет этого знакомства. Поздно вечером, перед самым подходом к Килю, ей под дверь подбросили записку.
Девушка подняла ее и развернула.
Прочтя несколько строчек, поспешно нацарапанных на дешевом листке бумаги, она изумилась.
Завтра я сойду с корабля. Прошу Вас из доброты, которую я почувствовал в Вас, никому не рассказывать о нашем разговоре и не сообщать, куда я направляюсь. Если Вас все-таки спросят, скажите, что я, вероятно, поеду в Стокгольм. Мне неприятно просить Вас об этом, но я знаю, Вы поймете. Уничтожьте эту записку.
Подписи не было, и Алида еще раз прочла послание.
Алида ясно поняла, что именно по вине графа Ивана господин Таченский не может добраться до России на «Девушке из Гулля», как намеревался.
Когда на следующий день они торжественно взошли на борт царской яхты, граф Иван, как бы невзначай, спросил:
— Кстати, мисс Шенли, вы попрощались со своим русским другом?
Алида приняла озадаченный вид.
— Моим русским другом? — переспросила она.
— Я говорю о господине, который целовал вам руку в салоне.