Огонь неугасимый
Шрифт:
Она помнила, что обычно поворачивала здесь налево.
В самом конце коридора, у тусклого окна, кажется, был поворот направо. Быть может, ей удастся выбраться отсюда. Но коридор кончался глухой стеной. Пришлось повернуть налево, в темный проход, наводящий на мысль о пороке. Она подошла к покосившейся двери, сквозь щели в которой пробивался свет. Вверху можно было разобрать номер: 107. В прошлом здесь что-то происходило. Если она войдет, случится вновь. За дверью ждал Оскар Уэйд. Послышались его тяжелые шаги. Они приближались.
Обезумев
Вращающаяся дверь подхватила ее и выкинула на улицу. Время исчезло. Она смутно помнила, что когда-то существовала такая вещь, как время, но что это такое, не имела ни малейшего представления. Она думала о прошлых или будущих событиях, располагая их в пространстве, и пространством измеряя их длительность. Тогда у нее мелькнула мысль, что нужно постараться попасть туда, где этого не было.
Она брела по белой дороге, меж тонущих в тумане полей и холмов.
Перейдя через мост, увидела за стеной деревьев старый серый дом. Вошла через чугунную калитку в сад и вскоре очутилась в просторной комнате с низким потолком и спущенными шторами. Чуть поодаль стояла кровать, кровать ее отца. Покрытое саваном тело принадлежало ее отцу. Она приподняла саван и увидала лицо Оскара Уэйда. Безгрешность сна и смерти смягчила его черты. Она вглядывалась в них с волнением и злорадством.
Оскар мертв. Ей вспомнилось, что в отеле "Сен-Пьер" он вот так же спал подле нее. Теперь он мертв, и то, что было между ними, никогда не повторится. Она спасена.
Лицо покойника ее пугало. Ей захотелось прикрыть его, но тут мертвец едва заметно зашевелился. Она принялась торопливо натягивать саван обратно, но руки Оскара пришли в движение, пальцы вцепились в ткань, сдирая ее прочь. Рот открылся, глаза широко распахнулись. На Харриетт глядело искаженное ужасом лицо.
Впившись в нее глазами, труп уселся в кровати. На мгновение оба в страхе застыли. Опомнившись, Харриетт бросилась бежать. В дверях она замешкалась. Налево с моста дорога вела к Рю-де-Риволи, в мерзкие коридоры отеля "Сен-Пьер", направо к деревне.
Только бы ей удалось проникнуть еще глубже в прошлое, тогда Оскару до нее не добраться. Здесь, у его смертного ложа, она была молодой, ей нужно попасть туда, где она была еще моложе. Теперь она знала, куда бежать: мимо трактира "Голова и королева", мимо почты, церкви и кладбища, к южной калитке сада, памятного с детства.
Но вдруг окружающий пейзаж стал призрачным. Поблескивая, словно сквозь стекло, он уплывал от нее все дальше, и вместо дороги, ограды и сада перед ней оказались грязно-белые фасады лондонской улицы, а вместо калитки вращающаяся дверь ресторана "Шублер".
Харриетт вошла внутрь. Внутри все выглядело совершенно натурально.
За столиком в углу сидел одинокий мужчина. Он вытирал рот салфеткой, и
– Я знал, что ты придешь.
Она молча пила и ела, оттягивая мучительный финал. Наконец, они встали из-за стола и оказались совсем рядом. Огромное туловище Оскара выросло перед ней, над ней, она почти физически ощущала его чудовищную силу. Он подвел ее к устланной красным ковром лестнице и потащил наверх.
Они вошли в комнату со знакомой мебелью: муслиновыми занавесками, зеркалом в золоченой раме, двумя фарфоровыми ангелочками на камине, пятном на ковре перед столиком и отвратительным, потертым канапе за ширмой.
Они метались по комнате, точно запертые в клетке звери, неловкие, злые, избегающие друг друга.
– Пойми, убегать бесполезно. С этим нельзя покончить.
– А я покончу раз и навсегда.
– Тогда придется начинать все сначала. И так без конца.
– Только не это. Разве ты забыл, как мы изнывали от скуки?
– Забыл? Да я бы никогда к тебе не прикоснулся по доброй воле. Но именно для этого мы здесь. Нам все равно придется это сделать.
– Нет. Я ухожу сию же минуту.
– Не выйдет. Дверь заперта на ключ.
– Оскар, для чего ты это сделал?
– Мы ведь всегда ее запирали, помнишь?
Она подошла к двери, принялась трясти ее, бить в нее кулаками.
– Бесполезно, Харриетт. Даже если ты сейчас уйдешь, все равно придется вернуться. Можно протянуть час или два, но это сущий пустяк на фоне бессмертия.
– Мы еще не умерли, чтобы говорить о бессмертии...
Их неудержимо притягивало друг к другу, точно кто-то толкал их в спину. Медленно, словно в чудовищном танце, они кружили по комнате, откинув голову назад, пытаясь избежать пугающей близости. Они упирались, но с каждым шагом расстояние между ними сокращалось.
Вдруг колени у Харриетт ослабли, она закрыла глаза и погрузилась во мрак и ужас.
Затем она очутилась еще дальше во времени, у входа в парк, где Оскар никогда не бывал, где он не мог ее настичь. Память ее была чиста и свежа. Она спешила по тропинке через поле туда, где ждал ее Джордж Уэринг. Но вместо Джорджа под кустами бузины стоял Оскар Уэйд.
– Я же сказал тебе, убегать бесполезно. Все дороги приведут тебя ко мне, я буду ждать тебя за каждым поворотом, в каждом твоем воспоминании.
– Мои воспоминания безгрешны. Как ты сумел оказаться на месте моего отца и Джорджа Уэринга?
– Я с самого начала занимал их место.
– Моя любовь к ним была чиста.
– Твоя любовь ко мне была частью этой любви. Все знают, что прошлое влияет на будущее, а тебе не приходило в голову, что будущее влияет на прошлое?
– Я уйду далеко отсюда.