Огонь неугасимый

Синклер Мэй

– На этот раз я пойду с тобой.

Ограда, дерево и поле растворились в воздухе. Харриетт шла по дороге к деревне, но понимала, что Оскар Уэйд следует за ней шаг за шагом, дерево за деревом.

Вскоре

у них под ногами оказался серый тротуар: они шагали по Рю-де-Риволи к отелю "Сен-Пьер". И вот уже сидели на краю расстеленной кровати. Они старались не смотреть друг на друга, руки их бессильно повисли. Любовь навалилась на них неизбывной скукой бессмертия.

– Когда же это кончится? спросила она. Ведь жизнь не может длиться вечно? Давай умрем.

– Умрем? Да ведь мы уже умерли. Разве ты не догадалась, где мы? Это смерть. Мы мертвы. И находимся в аду.

– Ты прав. Хуже этого ничего нет.

– Это еще не самое худшее. Пока у нас еще хватает сил убегать, прятаться в наших воспоминаниях, мы не совсем мертвы. Но очень скоро мы доберемся до самого далекого воспоминания, и дальше не будет ничего. Из этого последнего ада нам уже не вырваться. Не будет ни новых дорог, ни новых пейзажей, ни новых распахнутых дверей. Наши поиски закончатся.

В последней смерти мы окажемся в этой комнате, за этой запертой дверью. И будем лежать здесь вечно.

– Но почему, почему? закричала она.

– Потому что это единственное, что нам осталось.

Комната погрузилась во мрак. Теперь Харриетт шла по саду, среди высоких, выше головы, растений. Время от времени она пыталась сорвать одно из них, но у нее не хватало сил сломать стебель. Она была крошечной девочкой. "Наконец-то спасена", пронеслось у нее в голове. Она проникла в самое далекое прошлое, снова став ребенком. На краю лужайки блестел меленький круглый пруд, по берегам которого росли цветы. В воде плескались разноцветные рыбки. В саду за лужайкой ее дожидалась мать.

Харриетт добралась до самого далекого воспоминания, дальше не было ничего.

Только сад с чугунной калиткой, ведущей в поле. Но что-то заставило ее, похолодев от страха, замедлить шаг. Серая дверь вместо чугунной калитки. Толкнув ее, Харриетт оказалась в темном коридоре отеля "Сен-Пьер".