Огонь со мной
Шрифт:
Кажется, Элли всерьез думала, что, давая названия силам магов и Источника, она вносит свою лепту в историю магии. Хотя по хмурому взгляду Ремиса нельзя сказать, что он доволен. Я его понимаю, этот парень еще не успел ознакомиться со всеми талантами Элли.
– Знаешь что, дамочка? Ты начинаешь меня бесить! – рявкнул Ремис, окинув раздраженным взглядом Элли с ног до головы.
О! Я, кажется, нашел себе нового друга!
– Пойдемте, надо уходить, – сообщил Дориус командным тоном, дабы пресечь все дальнейшие споры.
Троица подошла к задней части баржи. Мне лишь оставалось ждать, сейчас я
Как часто я проклинал эту уязвимость магов – наша сила не бесконечна, мы, как батарейки: можем заряжаться, но точно так же иссякаем. Все зависит от того, как и в каких обстоятельствах использовать магию. Это похоже на игру в шахматы: перед каждой игрой необходимо изучить противника и четко продумать варианты, стратегию, иначе до исхода битвы сил может не хватить. Однако при наличии Источника рядом силы магов практически не истощаются. Неужели маги смогут возродиться?
О, великий Дуфф-Кайден! Пусть Ремис не будет пешкой чародеев, пусть он и Алика будут даром, посланным нам свыше. Если она жива, я отдам свою душу, только бы вернуть ее к магам. На этих молитвах я погрузился в темноту, но сделал это с улыбкой на устах. Не помню, чтобы за последние десятилетия я со спокойной душой погружался в темноту.
Глава 10
Нахмурившись, я продолжала глупо пялиться на Кремера в тщетной попытке переварить его слова. Фейсал! Бог правосудия. Говорят, жизнь у него не сахар, но именно он стоит во главе суда над всеми душами, которые попадают к нему. А это не только души умерших простых людей, но и души бессмертных – всех, кто желает справедливого суда. А также тех, кто призван туда вопреки своему желанию.
Смертные и бессмертные, все, кто хочет жизни после смерти, кто верит в справедливый суд всей своей жизни, попадают к нему. Те, кто об этом не задумывается, просто попадают в потусторонний мир прямиком в руки Хафисвальда, или некий ад, как его называют люди.
– Ты хочешь сказать, что мы попали на суд к Фейсалу?
В этот момент я перевела свой взгляд на огонь, который освещал пещеру.
– Мы попали к вратам Фейсала, да. Но вот на суд к нему я не спешу.
Мне показалось, что Кремер был не то чтобы испуган, но ситуация явно заставляла его нервничать.
– Теперь я понимаю, почему не сработал кристалл с телепортом. Из этого места никто не сможет сбежать, используя другой портал.
– Но мы же не умерли? Ведь так?
Я начала ощупывать себя, пытаясь найти подтверждение своим словам. Вроде бы все как обычно, и нет оснований подозревать, что мы уже трупы. После беглого осмотра себя и Кремера я вернула взор на огненный шар.
– Мы определенно не умерли, но попали в один из множества порталов, ведущих к Фейсалу.
– Зачем ему порталы? Ведь к Фейсалу попадают, когда умирают, и только те, кто верит в суд богов.
– Не только. Раньше, много тысячелетий тому назад к нему обращались за справедливым судом, когда еще бессмертные не были в состоянии войны. Да, портал создан лишь для бессмертных, смертные к нему попадают после смерти, но бессмертные могли оказаться у его милости по своей воле и при жизни. Именно бессмертные всех
– …маги решили вершить свое «правосудие» и провозгласили себя главными бессмертными, – закончила я за Кремера.
– Точно! Тогда не будем тратить время на экскурс в историю и сосредоточимся на решении насущных проблем. А я думаю, у нас огромная проблема: не хочу проходить через этот портал, но, кажется, что иным способом нам отсюда не выбраться. Если, конечно, ты не обнаружила в себе силы, которые способны помочь нам проплыть огромное расстояние под водой в поисках иного выхода.
Да, я определенно обратила внимание на слово «нам», то есть он надеется, что я в состоянии помочь? Ему? Кремеру?! Я?!
Он же тем временем, совершенно не напрягаясь, продолжал удерживать с помощью своей силы мой огненный шар. К моему огню, к моей силе, которая не позволяет нам заблудиться, Кремер не испытывает никакого трепета, относится к огненному шарику у потолка, как к свечке в темном коридоре.
К моему огню я уже успела в какой-то степени привыкнуть сама и даже рассмотреть его со всех сторон. Но почему к нему так равнодушен Кремер? Да, моя сила, которая сейчас удерживается в руках чародея, не похожа на обычный огонь, он перламутровый с яркими венами, по которым течет энергия. Переливающийся сосуд округлой формы, вмещающий в себя нечто самое прекрасное во всей вселенной, – огонь, ослепительный и завораживающий, приковывающий взгляд. Но, возможно, столь прекрасен он только для меня, я никогда не видела огонь, который был бы более величественным и впечатляющим. От красно-оранжевого света исходит обволакивающее тепло, к которому хочется приблизиться и от которого практически нет дыма, да и аромат скорее озона, а не гари, как от костра или свечки.
Меня магнитом тянуло к пламени, как в детстве. Словно зачарованная или загипнотизированная я была не в силах отвести взгляд в сторону, а от мысли, что это моих рук дело, становилось уютно, как будто я после длительного путешествия вернулась в родной дом и опустила утомленное тело к уютному и теплому местечку в доме – к камину. Удивительно, но какой-то маленький шар огня полностью изменил мои эмоции. Не было тупой ярости, нервозности, вместо этого спокойствие, полностью исчез страх нахождения в замкнутом пространстве с тем, кто желает моей смерти.
Впервые в жизни я почувствовала, что могу сама контролировать свою жизнь. И это было невероятным, доселе не известным мне чувством.
Я бы сейчас хотела нам помочь, но не представляю, как это сделать. Мне вдруг стало абсолютно наплевать, что обо мне подумают Кремер, Ремис, маги, даже сам Дуфф-Кайден, несмотря на то, что он мой прародитель.
– Ты думаешь, что пройти в портал Фейсала – это очень плохо?
– Плохо? Знавал я одного бессмертного, который вернулся после его суда. Поверь мне – это последнее, что ты захочешь познать и через что пожелаешь пройти. По легендам у каждого, кто оказывается у порога к порталу, остается лишь два пути: передумать и уйти или очутиться прямо у Фейсала. Только вот передумать и уйти – это явно не наш вариант, учитывая, что дышать под водой мы не можем.