Огонь в его ладонях. Без пощады
Шрифт:
— Хм… — протянул старик. — В свое время он был моим помощником. Пытался меня убить.
Насмешник пришел в себя достаточно для того, чтобы прохрипеть:
— Это частичная истина, господин. Был попутчиком указанного много лет тому назад. Скорее как раб, по правде сказать.
После этого замечания последовала битва умов, период недомолвок и слов полуправды. Как учитель, так и ученик делали все, чтобы себя не выдать. В этой схватке титанов Насмешник постепенно стал брать верх.
Он знал законы Эль Мюрида. Они отстаивали интересы детей. Он живописал те мучения, которые
— Хватит! — рявкнул Эль Надим, впервые употребив командный тон. — Каждый из вас в чем-то прав. И то же время ни один из вас не говорит всей правды. Фигер, я не желаю без нужды сердить Ариститорна.
Насмешник облегченно вздохнул. Первый раунд остался за ним.
— Лично и безмерно благодарен за доверительность, — сказал он, улыбаясь в душе. — Стремлюсь оправдать указанную качеством своего служения.
Эль Надим вызвал лакея, и тот провел Насмешника в прекрасную комнату. Столь великолепного помещения толстяку ранее видеть не доводилось. Оставшись в одиночестве, он снова и снова возвращался мыслями к Саджаку. Толстяк недоумевал, как проклятому старцу удалось тогда выжить. Думал он и о том, как закончить начатое, не отправившись при этом на шесть футов под землю.
Надо постараться прикончить старика, прежде чем он прикончит меня, думал Насмешник. Но лучше всего было бы с самого начала от этой затеи отказаться. Он уже внес свой вклад в общее дело. Во-первых, в Ипопотаме и, во-вторых, похитив Ясмид. Ясмид. Что могло случиться с девочкой? Гарун ее куда-то увез… Ему пригрезились человеческие кости, разбросанные среди деревьев в горах Капенрунг.
Эль Надим вызвал его к себе следующим утром.
— Я желаю услышать предсказание, — сказал ему военачальник.
Насмешник был немало изумлен:
— Предсказание, господин? Какого вида? В искусстве некромантии мною не достигнуто сияющих вершин. Пока. Так же как и в гадании по внутренностям животных. Лучше всего я преуспеваю в предсказательстве по звездам, картам и магическим палочкам.
— Фигер уже предсказывал будущее. В связи с моим походом на Запад. Я хочу услышать еще одно мнение. А может быть, третье или четвертое, если ты соблаговолишь использовать несколько методов.
— Потребуется дополнительное время для узнавания деталей с целью более точного прочтения звезд, — сказал Насмешник. — Предпочитаю не слышать мнение коллеги по указанному. Понимаете? Поэтому в данный момент допускаемо использование карт, которые открывают нам наибыстрейший и наилегчайший путь в данных обстоятельствах.
Порывшись в недрах своей мантии, он извлек на свет колоду карт.
— Прикоснитесь к ним господин, — сказал он, протягивая колоду Эль Надиму. — Хорошенько перемешайте, держа в памяти тот вопрос, который желаете задать.
Эль Надим бросил взгляд на каменные лица расположенных вдоль стен палаты часовых. Стража закона, нарушающего закон, никто видеть не должен.
Часовые, как всегда, смотрели в пустоту перед собой.
Эль Надим взял колоду. Он прикоснулся к ней и, перемешав карты, вернул Насмешнику. Тот присел на корточки
Пять карт он выложил быстро, а с шестой произошла задержка. Сердце толстяка бешено колотилось.
И шестая карта оказалась плохой. Насмешник поднял глаза. Осмелится ли он произнести правду?
Следующие карты картину лишь ухудшили.
Врать он не мог, Эль Надим мог немного разбираться в картах.
— Ну что, плохо?
— Не очень хорошо, господин. Вас подстерегают большие опасности. Лично я сказал бы, что они не есть непреодолимы. Однако сильно непредсказуемы. Я хочу вычертить астрологическую таблицу. Звезды есть более надежны.
— Неужели все так скверно? Ну ладно. Задавай свои вопросы.
Звезды для Эль Надима оказались ничем не лучше карт. Насмешник был уверен, что предсказания Саджака оказались такими же мрачными. Эль Надим потребовал новых предсказаний, надеясь, что картина окажется более приятной.
— Тем не менее… — задумчиво произнес военачальник, когда толстяк сообщил ему о своих открытиях. — Тем не менее мы выступаем. Так приказал нам сам Эль Мюрид.
Полководец казался таким опечаленным и отрешенным, что Насмешник пожалел о том, что согласился на предсказания.
В рядах неприятеля всегда находятся хорошие люди, и Эль Надим среди врагов Насмешника слыл одним из самых порядочных. Он был по-настоящему справедливым человеком, неравнодушным к заботам других. Его гуманность, а вовсе не военный гений превратили Средний Восток в край, слегка напоминающий Старую Империю. Эль Надим искренне — хотя и в смягченной форме — верил в Законы Эль Мюрида. Кроме того, он обладал достаточной волей, чтобы проводить их в жизнь.
Поветрие национализма пока еще не коснулось Востока. И представление Эль Надима об Империи выражало надежды людей. Те надежды, которые давным-давно ушли в прошлое на раздробленном Западе.
Насмешник видел это. Не исключено, что это замечал и Эль Надим. Однако Аль-Ремиш оставался слеп. Эль Мюрид ждал, что его военачальник, начав кампанию на Западе, где насчитываются десятки различных культур и государств, повторит успех, которого ему удалось добиться там, где существовали лишь три отличные друг от друга культуры.
— Обреченные, — бормотал Насмешник, следуя в эскорте Эль Надима через западные ворота Тройеса. Военачальник скоро увидит, что его высокие моральные качества, сила убеждения и справедливость мало что стоят за хребтом Капенрунг. Властители Запада понимали лишь язык силы, они говорили лишь на этом языке и верили в единственную реальность, символом которой являлся меч.
С каждым днем толстяк все сильнее нервничал. Саджак постоянно маячил за его спиной, напоминая о том, что прошлое возвращается. Там, на Западе, остались Непобедимые, которые могли его запомнить и которым в отличие от старика нечего было терять.
Первый ход Саджак сделал после довольно спокойной недели похода.
Насмешник съехал с тропы, соскочил с седла, задрал полы своей мантии и присел. И когда он пребывал в столь неэлегантной позе, из ниоткуда возникла Черная Дама, чтобы слегка потрепать его по плечу.