Огонь в его ладонях. Без пощады
Шрифт:
— Видел, Властитель. Ты беседовал с Ангелом?
— Да. И он сказал мне, что для Непобедимых настал час освободить Святилище Мразкима.
— Значит, Королевство Покоя совсем рядом, Властитель?
— Почти рядом. Мауфакк, мне показалось, что за время командования моего брата часть Непобедимых не устояла перед земными искушениями. Возможно, освобождение Святилища поможет очистить ряды от этих людей. Битва в Аль-Ремише будет очень жестокой, и много Непобедимых погибнет. Если наиболее верные из них окажутся в ином месте, если им будет поручена другая
Он не стал продолжать, но Мауфакк и без того все понял. На его лице промелькнула одна из самых жестоких улыбок, которую когда-либо доводилось видеть Ученику.
— Понимаю. Какую задачу им поручить?
— Оставляю это на твое усмотрение. Отбери своих людей и затем сообщи мне о характере той миссии, которую я им поручил. На сей раз мы отпразднуем Дишархун в Аль-Ремише.
— Все будет сделано так, как ты повелел, Властитель, — произнес Мауфакк, зловеще усмехаясь.
— Да пребудет с тобой мир, Мауфакк.
— И с тобой, Властитель.
Хали вышел. Эль Мюриду показалось, что предводитель Непобедимых стал выше на целую голову.
Через некоторое время Ученик позвал негромко:
— Хадж…
— Слушаю, Властитель.
— Найди лекаря. Он мне нужен немедленно.
— Властитель?..
— Гора отняла у меня много сил. Я нуждаюсь в помощи.
Врач появился почти сразу. До вызова он спал и поэтому оделся поспешно и небрежно.
— Слушаю, Властитель, — с недовольным видом произнес лекарь.
— Мне больно, Эсмат. Ужасно больно. Лодыжка. Рука. Суставы. Дай мне что-нибудь.
— Это действует заклятие, Властитель. Его необходимо снять. Лекарство же может принести вред. В последнее время вы принимали слишком много опиумных снадобий, у вас может возникнуть привыкание.
— Не спорь со мной, Эсмат. Я не могу выполнять свои обязанности, постоянно борясь с болью.
Эсмат уступил. Силой характера лекарь не отличался.
Эль Мюрид откинулся на спинку трона и тут же утонул в успокаивающем тепле наркотика.
Надо будет поискать врача, который сможет укротить болезни и перехитрить заклятие, наложенной щенком валига, думал Ученик. Приступы боли мучили его каждый день, и снадобья Эсмата помогали все меньше и меньше.
Пустыня была все такой же бескрайней и голой, как и во время похода на Себил-эль-Селиб много лет тому назад, и столь же недружелюбной, как и во время его отчаянного бегства после битвы у Вади Эль Куф. Казалось, пустыня утратила свое обычное природное безразличие и стала откровенно враждебной. Но Эль Мюрид не позволял испугу взять верх. Более того, он наслаждался как самим походом, так и дикой красотой ландшафта.
Поход открывал для Ученика новые перспективы, и от полной победы его теперь отделяли не годы, а всего лишь считанные дни. Пройдет совсем немного времени и Королевство Покоя станет явью, а он сможет посвятить все свое сердце и разум выполнению своей подлинной миссии — воссозданию империи, воссоединению древних земель в сиянии Подлинной Веры.
Дни и часы неверных сочтены. Дети Властелина Зла обречены.
Радостное возбуждение совершенно преобразило Эль Мюрида. Он распахнул свою душу и стал появляться то тут, то там, чтобы весело поболтать или обменяться шуткой с Непобедимыми. Мириам даже начала ворчать, так как, по ее мнению, подобное поведение разрушало величие образа Пророка.
Вскоре он начал узнавать места, в которых побывал много лет назад.
Долина, имевшая форму чаши, была где-то поблизости. И пока никто не бросил ему вызов. Ангел оказался прав. Нассеф снова проявил свой необыкновенный дар незаметно проскальзывать мимо вражеских дозоров. Могло создаться впечатление, что по пустыне движется войско, состоящее не из людей, а из призраков.
Эль Мюрид радостно рассмеялся, увидев с края долины шпили храмов, похожие в лунном свете на серебряные башни.
Час настал. Королевство Покоя было в его руках.
— Благодарю тебя, Юсиф, — прошептал он. — На сей раз ты перехитрил самого себя.
Глава 14
Украденные мечты
Гаруну казалось, что Аль-Ремиш совсем не изменился. Пыль, отбросы и кишащие повсюду паразиты остались точно такими, какими он их запомнил. Жара была как всегда нестерпимой. Казалось, что она стекает по стенкам чаши, заливая долину. Из-под навесов, восхваляя свои товары, вопили уличные торговцы. Женщины визжали на детей и на других женщин. Обозленные жарой мужчины при малейшем столкновении взрывались приступами ярости. Единственным заметным изменением по сравнению с предыдущими визитами было меньшее количество людей в городе. Но Гарун знал, что по мере приближения Дишархуна это различие исчезнет, и, как только толпы паломников затопят столицу, напряжение возрастет еще сильнее.
Уже сейчас в воздухе в атмосфере Аль-Ремиша ощущалось какое-то нездоровое напряжение, значительно большее, чем можно было бы ожидать в обычных обстоятельствах. Напряжение это было невозможно описать словами, но появление валига Эль Асвада со всем хозяйством и войском породило чувство вины и стыда среди тех, кто и пальцем не пошевелил для того, чтобы помочь Юсифу в его борьбе где-то далеко на юге. Его присутствие постоянно напоминало им об их вине, и это им крайне не нравилось. Кроме того, над столицей витала бледная тень страха. Реальность угрозы со стороны Эль Мюрида теперь могли отрицать лишь те, кто сознательно закрывал на нее глаза.
— Именно это они и делают, — сказал Радетик Гаруну. — Ослепляют себя. Человек хочет верить, что неприятность минует, если ее полностью игнорировать. Такова уж человеческая природа.
— Некоторые из них ведут себя так, словно во всем виноваты мы. Мы сделали все, что в наших силах. Чего же они еще хотят?
— И это тоже свойственно природе человека. Человек рождается узколобым, близоруким и неблагодарным негодяем.
Гарун покосился на учителя и, саркастически улыбаясь, произнес: