Огонь желания (Ласковая дикарка)

Харт Кэтрин

Пантера усмехнулся.

– Да, Женщина, Задающая Много Вопросов, – поддразнивал он. – Со мной все в порядке. Хотя только Застенчивая Лань была свидетельницей тому, как сильно я хотел быть с тобой. Она спасла мне жизнь. Много недель она и Утиная Походка ухаживали за мной. Пуля застряла у меня в плече в последней перестрелке на Вошите. Это – единственное, что мешало мне вернуть тебя скорее.

– О, Пантера! А ты уверен, что с тобой все в порядке сейчас? Должно быть, это была серьезная рана, раз она так долго тебя задерживала.

– Я потерял много крови и до сих

пор не набрал своего веса, но я сильный и чувствую себя хорошо, и теперь я здесь, пришел за тобой.

Он притянул ее к себе:

– Как наши сыновья, Дикая Кошка?

– Они в порядке, – заверяла она. – С тех пор, как ты видел их в последний раз, они сильно выросли.

– Я очень хочу быть с ними, но прежде всего нужно решить много дел, – сказал он. – Расскажи, как у тебя дела. Ты живешь сейчас со своими родителями?

Таня вздохнула:

– Да, сейчас все хорошо, но поначалу это было странное воссоединение. Они не знали, что и думать, когда я прибыла с двумя сыновьями и Кит! Моя сестра Джулия ненавидела меня, а мать жалела. Отец сердился и сначала отказывался признавать Охотника и Стрельца. Они все не могли понять, как я могу тебя любить.

Она сделала паузу, а он спросил:

– Теперь они признают своих внуков как законных сыновей чейинцев?

– Они все обожают мальчиков. Я не знаю, что они подумают о тебе. Кажется, они все верят, что когда-нибудь я тебя забуду, но они ошибаются! Моя любовь слишком глубока для этого, Пантера!

– Мое сердце жаждало услышать это из твоих уст, – сказал он, награждая ее коротким крепким поцелуем, а потом спросил: – А что сталось с Мелиссой?

– Она живет в доме моих тети и дяди. Они удочерили ее. Тебе понравится тетя Элизабет. Она одна поняла мою любовь к тебе. С самого начала, как только я приехала, она не осуждала меня за мои поступки. Она приняла меня такой, какая я есть, и спокойно отдавала мне свою любовь.

Пантера задумчиво посмотрел на нее:

– Что еще в твоем поведении так расстроило их, кроме того, что ты привела моих сыновей в их дом?

Таня гордо подняла подбородок.

– Когда я увидела их реакцию на меня и детей, я отказалась вообще разговаривать по-английски, говорила только по-чейински. Исключение составлял лишь Джереми, это племянник моей тети. Ему двенадцать лет от роду, он обожает меня и Кит, – рассказывала Таня, а потом покачала головой: – Бедной Мелиссе пришлось переводить и все объяснять. Я продолжала одеваться в шкуры, носила повязки на голове, настояла на том, чтобы Кит жила в доме и защищала нас. Я даже отказалась спать в кровати. А больше всего я отвергала заявления Джеффри о любви. Потом я плохо поступила, попытавшись убежать. Я хотела вернуться к тебе.

Темные глаза Пантеры расширились:

– Что? Когда это было?

– Это было два месяца назад, но Джеффри поймал меня с отрядом солдат. Мне удалось дойти только до реки Арканзас.

– Этот Джеффри, – нахмурился Пантера, – и есть тот мужчина, за которого ты обещала выйти замуж до того, как я тебя похитил?

Таня кивнула:

– Да. Он лейтенант кавалерии. Он был на Вошите с генералом Кастером и нашел меня.

Сначала моя семья надеялась, что мы поженимся. Джеффри все еще хочет жениться на мне, но этого не будет. Я сказала им, что у меня уже есть муж.

– Они по-прежнему хотят принять этого мужчину? – хмуро спросил Пантера.

– Джеффри непреклонен, но моя семья увидела, каким он может быть ненормальным, и теперь они оберегают меня от него. Мой отец спас меня, когда он пытался меня изнасиловать после того, как я убежала из дома.

Пантера схватил Таню за плечи. Его лицо стало тревожным.

– Он изнасиловал тебя?

– Нет, Пантера. – Таня обхватила руками его лицо. – Он пытался, но у него не получилось. Потом он извинялся, но никто из нас не слушал, за исключением Джулии. Он вскружил ей голову, и она мучается оттого, что он преследует меня. Я надеюсь, что ее страстное увлечение скоро пройдет. Порой мне кажется, что Джеффри не совсем в своем уме.

– Пока я жив, он никогда не получит тебя, – страстно поклялся Пантера, ласково гладя ее волосы.

– Ни при каких обстоятельствах, – мягко поправила его Таня. Ее золотистые глаза блестели. – О, Пантера, это такое блаженство снова оказаться в твоих объятиях! Я так по тебе скучала!

Таня провела руками по его волосам, сбивая его шляпу. Мысль, которую она до сих пор отгоняла, снова пришла ей в голову. Она задумчиво нахмурила брови, рассматривая его одежду:

– Пантера, почему ты так одет? Где ты взял эту одежду?

Казалось, тень скользнула по его лицу, когда он пристально смотрел на нее.

– Таня, существуют вещи, о которых ты не знаешь, и я должен тебе объяснить.

Он замолчал, ожидая, стараясь оценить ее реакцию. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы осмыслить его слова, а потом она воскликнула:

– Пантера, ты разговариваешь со мной по-английски! – Ее лицо выражало потрясение, ее глаза расширились от удивления. – Сколько времени ты говоришь по-английски? Я вообще не улавливаю акцента.

– С детства. Я вырос, разговаривая на английском, испанском и чейинском.

Он крепче удерживал ее, когда она попыталась отстраниться. Чувствуя боль и злость, Таня уставилась на него.

– Ты понимал каждое слово, когда я говорила тебе! – обвиняла его Таня. – Ты делал из меня дуру! Ты видел, как мне трудно приходилось увязать мысли со словами, и не сдавался! Ты заставил меня все делать самой до тех пор, пока я не выучила чейинский!

Пантера спокойно кивнул:

– Ты должна была выучить чейинский. И ты выучила его быстро, потому что у тебя была потребность в общении.

– Но ты бы мог сказать мне после, – настаивала Таня.

– Я не видел в этом необходимости до настоящего момента.

Что-то в его лице заставило ее спросить:

– Почему сейчас?

– Ты должна кое-что еще услышать, – серьезно продолжал он. – Мой отец был вождем Белой Антилопой, это тебе известно. Он был братом Черного Котла. Но я тебе никогда не говорил о том, что моя мать была белой женщиной.

От удивления Таня чуть не задохнулась, а Пантера приложил палец к ее губам, заставляя замолчать.