Огонь желания

Джордан Николь

Нехотя улыбнувшись, Диана с сожалением покачала головой.

– Стоило убедиться, что все россказни, которые я слышала о вас, – правда. Вы и в самом деле опытный соблазнитель.

– О нет, – проворчал Торн, останавливаясь напротив нее. – Если бы я был настоящим соблазнителем, я бы воспользовался случаем, оставшись наедине с очаровательной девушкой, чтобы украсть у нее поцелуй.

Его дерзость не произвела на Диану впечатление. Более того, ситуация перестала ее развлекать. Она подняла голову и холодно посмотрела ему в глаза.

Прямой

взгляд, гордая осанка – все воплощало вызов. А он не мог не ответить на вызов. В особенности если тот исходил от женщины, такой манящей, как эта.

Торну захотелось кинуть ее на песок и, не торопясь, освободив от платья, оценить руками и губами все ее восхитительные линии. От такой перспективы на него накатила волна желания.

Виконт сделал последний шаг, и их тела почти соприкоснулись. Его удивило, как сильно ему ее хочется. Чтобы все так быстро происходило, на его памяти такого с ним еще не случалось.

Как, впрочем, и с Дианой.

Глядя на него снизу вверх, она не могла двинуться с места. В его светло-карих глазах, в которых золото мерцало зелеными искорками, можно было утонуть.

От волнующей близости замерло дыхание. Любая благовоспитанная леди, без всякого сомнения, кинулась бы прочь после первого же взгляда на его обнаженное тело. К тому же пугало собственное желание дотронуться до него, убедиться, такая ли теплая и гладкая его кожа, как выглядит. Так ли крепки мускулы, которые обозначались и перекатывались под кожей. Таков ли возбуждающий вкус решительного красивого рта, каким она себе его представляла.

Казалось, Торн понимал ее колебания. Он смотрел на Диану, а в его золотисто-зеленых глазах светился сбивающий с толку намек греховности. Сердце упало, стоило увидеть заключенную в них соблазнительную чувственность.

Он стоял так близко, что она почувствовала его тепло. Батист, в который он завернулся, был все-таки лучше, чем ничего, но все равно ничуть не скрывал его мужскую оснастку. Больше всего она переживала из-за того, что ее тело с готовностью откликнулось в ответ.

Торн неторопливо и обезоруживающе сверкнул улыбкой.

«Боже милостивый, как он опасен», – немного удивившись, подумала Диана.

Когда он наклонился к ней, она потрясенно поняла, что он собирается поцеловать се. Его смелость гипнотизировала. И Диана не смогла бы двинуться с места, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Напротив, завороженно смотрела, как он все ниже и ниже наклоняется к ней.

Тепло дыхания коснулось ее губ. А затем виконт накрыл их своим ртом. С первым прикосновением будто электрическая дуга проскочила между ними, заставив учащенно заколотиться сердце.

Он целовал ее так, как в первый раз пробуют на вкус какой-нибудь экзотический плод, смакуя незнакомый аромат. Безотчетно Диана приоткрыла губы, и его язык проник в нее. Какое чувственное вторжение! И снова трепет восторга искрой проскочил между ними, когда Торн почувствовал

на губах ее вкус.

В его поцелуе было столько возбуждающего. Его губы прижимались с недвусмысленной лаской, от которой некуда было деться. Когда она удивленно замычала, он длинными тонкими пальцами взял ее за подбородок, не останавливая чувственного натиска.

Диану целовали и раньше. Причем несколько раз человек, за которого она когда-то собиралась замуж. Так вот, те поцелуи несостоявшейся помолвки были сладки, почтительны, как будто она была хрупкой, как стекло, которое легко расколотить.

Этот же мужчина, напротив, обходился с ней как с женщиной из плоти и крови. Как сженщиной, которую он хочет.

Торн наклонился ниже, еще крепче прижимаясь к ней губами.

Когда Диана изогнулась всем телом, сопротивляясь наваждению его близости, Торн издал низкий горловой звук – знак мужского довольства. Мгновение спустя его пальцы, оттянув квадратный вырез платья, проникли под нижнюю сорочку, поглаживая округлости грудей и нащупывая напрягшийся сосок.

Это было как тепловой удар, от которого задрожали колени.

Кончиками пальцев он покрутил набухший сосок, исторгая хриплый стон у Дианы, в то же время поражая ее до глубины души. Ей захотелось оценить границы вновь обретенной свободы, но это было бы запредельным бесстыдством. Их «диалог» становился излишне страстным…

Задохнувшись, Диана оттолкнулась от Торна.

Ее обнаженная грудь вздымалась и опадала. Диана смотрела ему в глаза.

Какое-то время Торн точно так же смотрел на нее. Его глаза с золотыми искорками потемнели, как будто он перестал доверять ей или тому пламени, которое в один момент вспыхнуло между ними. Когда он наконец заговорил, его голос слегка охрип:

– Я был прав, подумав, что ваши губы влекут. Они и выглядят такими.

Диана поняла, что никаких извинений, никакого раскаяния за столь возмутительное поведение не последует.

Взволнованная, она прижала руку к животу, чтобы утихомирить дрожь, и сделала несколько шагов назад, на безопасное расстояние. Невозможно было прийти в себя от изумления или утихомирить прыгающее сердце. Но нужно было хотя бы попытаться изобразить безразличие.

– Полагаю, вы просто не можете совладать с собой, лорд Торн. По слухам, вы пытаетесь соблазнить каждую встреченную на пути женщину.

– Только тех, кто меня интересует. – Он улыбнулся. Улыбнулся очаровательно. Только от этого ее пульс кинулся вскачь. – Признаюсь, вы мне очень интересны. Наверное, в этом сказывается еще и колдовство самого острова.

– То есть?

– Разве вы не слышали здешнюю легенду? Бог Солнца Аполлон полюбил нимфу Кирену, но она отвергла его. Тогда он создал здесь рай и заточил ее, пока она не ответила ему любовью. Как говорят, чары, которые он рассеял тут, до сих пор возбуждают чувства у простых смертных, доводя их до страсти.