Огонь
Шрифт:
— Что?
— Ева, я не шутил.
— Насчёт чего?
— Что хочу от тебя детей.
— Рид...— мягко произнесла я, вспоминая, чем закончился наш последний разговор о контрацепции. — Давай вернёмся к этой теме чуть позже.
Ну правда! О каких детях может идти речь, когда надо решить столько проблем? Впереди неизвестность, расследование, непредсказуемый Дамиан. Как можно думать о радости материнства и пелёнках, когда все силы и самообладание нужны для борьбы? Да и не хотела я четверых детей! Мне бы одного для начала родить.
Я надеялась на понимание. Альросский молчал.
Как
— Обязательно вернёмся, — пообещала и улыбнулась, когда его руки обвили мою талию, а губы коснулись волос.
Глава 10
Леми ненавидела жару. Ненавидела странные чешуйчатые деревья (здесь их называли пальмами), постоянную влажную духоту и уборку. Никогда не думала, что столкнётся с работой служанки. Поэтому девушка ненавидела и дракона, заставившего её жить в этом доме и назвавшего своей рабыней. И боялась его до холодной дрожи и липкого пота, выступающего мелкими бисеринками после гнетущих мыслей. Избитый стражник до сих пор являлся в жутких снах по ночам. Он подползал к её ногам и молил о помощи, выплёвывая изо рта кровавую пену.
Но сильнее всего Леми ненавидела Ридерика и его мерзкую девку. Это они причина всех её бед. Ещё Млисская хотела удавиться с горя в самые трудные минуты, но сдерживалась в страхе перед смертью.
«Накладывать на себя руки нельзя», — учил оццэ, грозя ещё большими муками после смерти, и память о его словах заставляла её снова и снова тереть ненавистные лестницы и полы. С утра и до вечера. И так каждый день. Бедная девочка Леми.
Натруженные руки и ноги гудели, когда Млисская наносила на них тонкий слой крема. Крем утром, перчатки, чтобы сохранить тонкую кожу, крем вечером. И боль.
Леми потрясённо вскрикнула, когда во рту вновь что-то щёлкнуло. Сплюнула на ладонь и горько разрыдалась, разглядывая выпавший зуб. Уже пятнадцатый. Ни разговаривать, ни кушать нормально не получалось. Зажившие же раны на дёснах безмерно чесались и доставляли неудобство.
Чем она так провинилась в жизни? За что судьба так жестока? Разве она не хотела стать опорой дракону? Не делала всё для него? Да! Она боролась за своё счастье как могла, как умела. Ну и что с того?
Слёзы катились крупными каплями по лицу, когда Леми взглянула на своё отражение в одной из зеркальных дверок резного шкафа. Бледная, осунувшаяся, сжимающая в кулаке зуб.
— Всё равно сбегу отсюда, — прошипела она в пустоту. — Найду тебя, мерзкая дрянь, и убью!
— Леми! — раздался сверху грозный окрик Марты. — Ты закончила мыть гостиную? Шагом марш в хозяйскую спальню! Господин скоро вернётся, а там на полу пятна! Учти! Он увидит — будешь вылизывать языком! Попомни мои слова!
— Всё равно сбегу... — прорычала девушка, поднимаясь с колен.
Бросила зуб в мусорную корзину, подхватила ведро с тряпками и пошла по коридору к лестнице.
Она обязательно найдёт способ быть полезной господину Тарийскому, чтобы заслужить поощрение. Может, повезёт, и дракон выделит ей монет. Она попросит
Леми снова вспомнила о зубах, и слёзы потекли по щекам. Да кому она такая нужна? Вот что с ней происходит? А вдруг она скоро умрёт? Знать бы раньше, что в её жизни начнётся чёрная полоса... Разве Леми кинулась бы в тот ужасный портал?
***
Самолёт плавно пошёл на снижение, подлетая к международному аэропорту самого крупного города субтропического острова. Вот он чиркнул выпущенными колёсами по белой завесе туч, разрезал плотный водянистый туман острыми крыльями и спустя пару минут мягко соприкоснулся с твёрдой поверхностью посадочной полосы, завершая долгий перелёт.
— Поздравляю! Мы на месте! — обрадованно заключила Ольга, рассматривая в иллюминаторе мокрый асфальт и буйную растительность на горизонте. — Наконец-то!
— Как же я соскучилась по солнцу и тёплому морю!
Я отмахнулась от серебристой пыли, пытавшейся во что бы то ни стало залезть мне в ухо.
Нет, я всё понимаю, соскучился, но ухо-то при чём? Нашёл укромное место! Ну и сидели бы его пересмешники в волосах! Тогда я ещё не знала, что магические создания можно использовать лучше любого мобильного гаджета для разговора с Ридом. Может, и к лучшему, что не знала? Представляю взгляд и выражение лица Рейно, если бы я заговорила с Альросским. Нескольких реплик хватило бы для внеплановой встречи с доктором Мальдиным и его специфической клиникой.
Прохождение границы и получение багажа, небольшой микроавтобус от принимающего отеля, дорога в прохладном микроклимате салона пролетели незаметно и весело. Шутка ли? После нескольких месяцев холода и зимы я погрузилась в лето. В настоящее лето, которое не смогут испортить ни снег, ни ветра, ни дожди!
Просторный номер из нескольких комнат со всеми удобствами и видом на море окончательно переключил сознание на будущее безделье в течение нескольких дней. Я как раз заканчивала переодеваться, когда в дверях появился служащий отеля с огромной корзиной разнообразных фруктов и дорогим шампанским.
Нахмуренная Рейно попыталась объяснить, что ничего в номер не заказывала, но не вышло. Мужчина лишь улыбался и что-то лепетал на своём языке, пока не поставил подношение на маленький столик. Поставил и спешно ретировался, сбегая от «агрессивной» сестры.
— Ничего не понимаю, — хмурилась Оля, пока разглядывала подарок.
Взяла в руку манго, покрутила и вернула обратно к личи и рамбутанам. Потом осмотрела шампанское, со всей дотошностью вычитывая этикетку.
— Коллекционное?
— Похоже на то.
— А карточки визитной нет?
— Нет. Ничего нет, — пожала плечами Ольга. — Это и странно.
Через полчаса удалось выяснить, что отель не имеет к подарку никакого отношения. От слова совсем. Событие интриговало всё больше. Может, кто перепутал что? Телефонный звонок в номер оказался таким же неожиданным. Мы с Ольгой переглянулись.
— Подойдёшь? — спросила она. — Кажется, кто-то не знает, что бывшая хозяйка комнаты съехала.
— Сейчас проверим, — с улыбкой подняла трубку я.