Ограбление казино
Шрифт:
— Все равно рано, — сказал Когэн. — А ты валяй, если хочешь.
— И навалю, — сказал Митч. Ушел в ванную.
Черная девушка снова выгнула спину — застегнуть сзади молнию.
— Голубок, — сказала она, зайдя Когану спереди, и нагнулась задом. — Не можешь мне застегнуть?
— Нет, — ответил Когэн.
Митч в ванной пустил воду.
— Ебаться не сложнее чего угодно, — сказал он.
— Гад, — произнесла девушка, выпрямляясь. Затем повернулась и посмотрела
— Я никогда не шучу, — сказал тот. Повел подбородком на ванную. — Пусть тебе клиент застегивает.
Митч вышел из ванной, в стакане — темный скотч с водой.
— Всем теперь насрать на качество, — сказал он. — Просишь кого-нибудь что-то сделать, заплатить готов, а они говорят, что все сделают, а делают лишь наполовину.
Девушка повернулась спиной к Митчу.
— Застегни мне платье, голубок, — сказала она. — А то твой милый дружок не хочет.
Митч застегнул ей платье.
— А белки им все нужны при этом, тут можно не сомневаться. Не половина — нет, сэр. Все целиком. — Он вернулся к креслу, отхлебывая из стакана. — Полработы. Зла не хватает.
Черная девушка села на кровать и надела красные туфли.
— Для чувака, который тут уже три дня как празднует, — заметил Когэн, — ты что-то многовато пиздишь и стонешь.
— Я плачу за все, — сказал Митч. — За все плачу сам. И пиздеть могу сколько захочу. Ты эту телку знаешь, Полли?
Черная девушка выпрямилась и оправила платье. Посмотрела на Митча.
— Голубочек?
— На комоде, — ответил Митч. Выпил. — Лопатник на комоде.
Черная девушка прошла по номеру, вращая бедрами.
— Полли все знают, — сказал Когэн.
— Телка, что ты прислал, то же самое сказала, — сказал Митч.
Черная девушка взяла бумажник.
— Внутри сто семьдесят три доллара, — сказал Митч. — Когда я встану, я хочу там найти сто сорок восемь, поняла?
— Ла-ды, — ответила девушка. Вытащила наличку, отсчитала и что-то положила назад. Вернула бумажник на комод. Взяла блестящую красную сумочку с комода, открыла и положила туда деньги. — На чай не будет, голубок? — спросила она.
— Не будет, — ответил Митч.
— Потому что, знаешь, голубок, — сказала она, — все это мне моему мужику отдавать. А девушке что-то и для себя нужно время от времени.
— На чай не будет, — повторил Митч.
— Настоящий дамский угодник, — сказал Когэн.
— Ну ее нахуй, — сказал Митч. Опять выпил. — Сейчас день. А она, тут ей медом намазано, правда, голубка?
— Лучше, чем папки перекладывать, — ответила девушка.
— Я про это ничего не знаю, — сказал Митч. — Папок никогда
Девушка дошла до двери.
— Ну, — сказала она, — иногда оно не сильнолучше, чем папки. Но… но по большейчасти оно лучше. Иногда, знаешь, старик попадается, тогда просто быстрее. — Она открыла дверь.
— Знаешь, голубка, — сказал Митч, — настанет день, и какой-нибудь старый козел, которого ты только что выдоила, решит тебя чуточку порезать за такие базары. Как тебе это понравится?
— Господи, — произнесла девушка в дверях, — я даже не знаю.Думаешь, кончу?
— Могла б, так кончила, — сказал Митч. — Но скорей всего — нет, я вот чего думаю.
— Ну тебя в пизду, — сказала девушка, закрывая дверь.
— Вот это, — произнес Митч, — я примерно и имел в виду, когда ее сюда вызывал. Господи, ну и смешные у вас давалки в Бостоне. Мне ее чуть ли не уговаривать пришлось. А эта Полли там? То же самое. Только по-французски. «Иисусе Христе, — говорю, — я ебаться хочу. Ты разве не этим занимаешься?»
— Нет, не этим, — ответил Когэн. — Кого бы ни спросил, все тебе так скажут. Я б и самтебе это сказал.
— Но не сказал же, — сказал Митч.
— Так а ты не спрашивал, — ответил Когэн. — Не я ж ее сюда вызывал. Та телка, что я прислал, — она ж ничего была, я понимаю? Парень мне сказал, нормальная.
— Не более того, — сказал Митч. — Я никак успокоиться не мог. Говорю ей: «Что значит — по-французски? Мне, по ходу, ебаться нравится. Кто кого тут снимает?» Вообще без разницы. Ее можно мацать, ей пистон вставлять можно, а вот ебать ее нельзя. Елки-палки. Только ебаный минет.
— Предполагалось, что это великолепный минет, — сказал Когэн.
— Когда хочешь ебаться, — сказал Митч, — великолепных минетов не бывает. Она мне рассказывает, чуваки две-три сотни за ночь башляют за то, что она делает. Это правда?
— Наверно, бывало, — ответил Когэн.
— Ага, — вздохнул Митч. — Ну а я знаешь что думаю? Я думаю, вы все тут ебнулись, раз телкам спускаете такое с рук.
— Триппера, видать, боится, — сказал Когэн.
— Ага, — сказал Митч, — ну да ладно. С такой работой, наверно, нельзя так говорить, но с ней мне не повезло. Она — она все равно не выебла никого из тех, о ком я мог бы тебе рассказать. Зубов не будет, чувак, вот и станет чудом света. А я нет. Знаешь чего? Я тебе кое-что скажу. — Митч допил. — Мне пизды настоящей не перепадало аж с самой Флориды.