Ограбление по-русски, или Удар « божественного молотка»
Шрифт:
– Вы перешли проспект в неположенном месте.
Вообще-то мы все время шли по одной стороне Невского и дорогу не переходили, но спорить с ментами бесполезно, поэтому я заискиваю:
– Извините, лейтенант, мы не привыкли к большому городу и поэтому часто совершаем ошибки.
Мент рычит:
– Но за ошибки надо платить, с вас по полтинничку, значит в сумме – сто пятьдесят рубликов, а откуда вы приехали?
– Из-под Пскова, деревня Чегла, – импровизирую я.
Мент скалится:
– Да вы скобари, я тоже из-под Пскова, деревня Грыжа, слыхали?
– А как же! И название красивое, поэтичное...
– Очень
Удивительно: нас двое, а он видит и штрафует троих, но спорить не стоит, а то он повысит размер штрафа. Я достаю деньги, отдаю их «земляку», и мы идем дальше.
И куда же мы идем, если денег почти не осталось и в музей идти не на что?
По инерции мы все же доходим до начала Невского, когда рядом с нами тормозит старенький «форд», его дверца открывается, и показывается знакомое лицо. Да это же Громов, мой бывший дружок-одноклассник (мы виделись в прошлом году на встрече выпускников в родной школе)! Генка Громов, бледный, как зимний Петербург, возбужденно тараторит:
– Игорь, хорошо, что я тебя увидел, пусть вот этот кейс побудет у тебя, я заберу его на следующей неделе, твой телефон у меня есть.
Он вытаскивает из-за сиденья черный пластиковый «дипломат» с белой буквой «Р» на боку, ставит рядом со мной на асфальт и дает по газам.
Через минуту-другую его машину догоняет большой черный автомобиль, из которого начинают стрелять. Автомобиль Громова виляет из стороны в сторону, врезается в столб и взрывается. А черный автомобиль мчится прочь. Все это происходит на наших глазах.
Мы с женой стоим и смотрим на горящую машину, в которой находится Громов, вернее, уже его останки. То, что он погиб, у нас обоих не вызывает сомнения. Александра приходит в себя первой, дергает меня за рукав и говорит:
– Идем скорей отсюда.
Мы хватаем дипломат, оставляем место катастрофы и за пять минут добегаем до входа в метро на канале Грибоедова, влетаем туда, спускаемся вниз, садимся в поезд, молча доезжаем до станции «Проспект Просвещения», там, уже наверху, садимся в маршрутку, доезжаем до Гражданского проспекта и только после этого заговариваем. Александра первой:
– Игорь, что за кошмар с нами приключился? Кто этот мужчина, который погиб? И зачем он дал тебе этот дипломат? Я такие разборки видела только по телевизору, меня трясет от страха.
– Меня тоже трясет, то был мой одноклассник Генка Громов, большой хулиган в прошлом... А что это за дипломат, я понятия не имею.
Я нервно закуриваю. Да, богатый на впечатления получился денек: мы пообщались с десятком попрошаек, мент опорожнил наш кошелек, на Невском бандиты напали на моего школьного приятеля, и он погиб. Жалко, хороший был парень, веселый... Интересно, что же в его дипломате? А вдруг там бомба? У меня появляется желание зашвырнуть его подальше, но голос рассудка шепчет, что за бомбу Громов бы так не переживал, скорее всего, там наркота или деньги, или золото, или еще какие-нибудь ценности, из-за которых дерутся и убивают. Какие же люди глупые, твою мать! Запросто лишают друг друга жизни за горку бумажек.
Александра прерывает мои размышления:
– Игорь, а вдруг там бомба, давай его выкинем.
Жена, похоже, читает мои мысли.
– Вряд ли там бомба, Громов бы не отдал ее мне на хранение, он бы сам ее выкинул. Скорее всего, в дипломате то, на что претендуют все бандиты.
Александра предполагает:
– Там наркотики или доллары, да, наверняка там деньги, ведь люди гибнут за них во все времена, потому что они дураки.
– А мы? Мы не дураки?
– Игорь, мы, конечно же, можем и выкинуть эти деньги, но ведь никто не видел, как Громов отдал их тебе, он, судя по всему, совершенно случайно тебя увидел, отдал и погиб, и теперь ни одна живая душа не знает, что они у нас, может быть, нам стоит рискнуть? Представь, мы заживем наконец по-настоящему.
– Дорогая, рисковать опасно для спокойной жизни, и разумные люди не рискуют, но я всегда был немного дураком, поэтому готов рискнуть.
– Игорек, представь: мы все бросим, возьмем наших мальчиков и поедем путешествовать по миру, я нигде не была, кроме Петербурга, так хочется посмотреть Париж, Венецию, Дрезден, их музеи и картинные галереи... Представляешь, мы сможем увидеть в подлиннике «Джоконду» Леонардо и «Сикстинскую мадонну» Рафаэля, а потом мы полетим на Канары и будем загорать и купаться целыми днями. Я устала от холодного Петербурга, от вечного безденежья, и у нас старая мебель и слишком маленькая квартира.
Я целую жену в щеку и говорю:
– Хорошо, купим новую квартиру, новую дорогую мебель и отправимся в кругосветное путешествие, лучше всего – на собственной яхте, я всю жизнь мечтал о яхте, но зарплата токаря позволяла купить только игрушечную. Зато теперь...
Я не успеваю договорить, так как в эту секунду с дороги на тротуар въезжает большая черная машина с тонированными стеклами, останавливается рядом с нами, из нее выскакивают два здоровенных амбала в черных масках и черных кожаных куртках, с автоматами в руках. Один из них приказывает:
– Стоять, козлы, а то будем стрелять!
А мы и без приказа не можем оторвать ноги от обледенелого тротуара.
– Давай товар, пидор. Живо! – требует второй.
Я протягиваю ему кейс, здоровяк рывком вырывает его из моей руки, они садятся в машину и уезжают.
Как говорит иногда моя мама, дуракам везет разве что при игре в «дурака».
До своего дома мы доходим молча. В прихожей нас встречает наш кот Жуков с задранным вверх хвостом. Но я не обращаю на него внимания, а сходу бросаюсь к туалету. А жена – в ванную. После всего пережитого мы чувствуем потребность в уединении.
Судя по всему, нам не светит ни кругосветное путешествие, ни новая квартира. Ну и хрен с ними, хорошо, что остались живы, и это главное, деньги чужие нам вовсе не нужны, а свои я заработаю и сам.
Я прохожу в кухню, достаю из шкафчика две рюмки, а из холодильника – бутылку водки, которая стоит там еще со дня моего рождения, и наливаю по полной. Александра выходит из ванной, мы садимся за стол, поднимаем рюмки, чокаемся, и Александра говорит:
– Слава богу, что мы остались живы, Игорек, эти нелюди запросто бы нас убили, а мы бы даже не знали за что, потому что так и не узнали о содержимом дипломата, но это и к лучшему: богатство портит человеческие отношения. Давай выпьем за то, что судьба не оставила наших мальчиков сиротами.