Огуречный рай
Шрифт:
Он действительно не забыл и, когда я пришла, встретил меня очень тепло, чуть ли не с распростертыми объятиями:
— Танечка, родная ты моя, какими судьбами? Здравствуй, дорогая! Проходи, проходи. Садись, рассказывай, как поживаешь.
Я улыбнулась ему одной из самых своих очаровательных улыбок.
— Здравствуйте, Сан Саныч. Живу потихоньку… А вы как?
Он махнул рукой.
— Столько всего навалилось, одно слово — рутина. Сейчас мы с вами, Танечка, чаек сообразим.
После поминок я была, что называется, под завязку,
Он вскипятил чай и налил в граненые стаканы.
— Сахар сама клади, по вкусу.
Я задумчиво помешивала свой чай и размышляла, с чего бы мне начать. И решила начать с приятного:
— А я к вам с подарком, Сан Саныч.
Он отхлебнул из стакана и лукаво улыбнулся:
— С чего бы это? Я ж твои методы подкупа должностных лиц уже знаю.
— Тем лучше, — рассмеялась я. — Значит, не надо ходить вокруг да около, а можно сразу в лоб.
Я поставила свой стакан и извлекла из полиэтиленового пакета изящную коробочку.
— Это вам. — Я поставила коробочку на стол.
— Мило, Танечка, очень мило. Весьма тронут. Но я полагаю, что это не случайно. Так что выкладывай, что тебя привело ко мне.
— Старушка.
— Старушка? — удивился полковник. — Это как понимать?
— На днях в диком парке — так написано в газете — убили старушку. Очень бы мне хотелось взглянуть на это дело.
— Ух ты! Интересно, кто же в этой семейке способен оплатить услуги частного детектива. Да еще такого дорогого. Очень интересно.
— Да ничего особенно интересного. Сын подруги этой старушки считает делом чести найти убийц.
— Понятненько.
Вновь отхлебнув чаю, Сан Саныч шумно вздохнул:
— Безнадега, наверное, Танечка. Я бы с удовольствием тебе это дело передал, если бы ты в каком-нибудь другом отделении милиции работала и вдруг бы за ним пришла. Сплавил бы с радостью. Опять нам весь процент раскрываемости испоганит.
— Что так мрачно?
— Ты понимаешь, ни одного свидетеля. Мои ребята все дома близлежащие обошли, и ничего, тишина. Никто не видел, никто ничего не знает. И от собаки проку мало оказалось: следы уже затоптаны. Вот такие пироги: хочешь, ешь, хочешь, под стол бросай.
Мы оба помолчали, наслаждаясь вкусным чаем.
— Что это за парк? Это за заводским клубом, что ли?
— Ну да.
— Где ее там нашли?
— У пруда прямо. Три звонка было и в «Скорую», и в милицию. А приехали — нет никого. Ни один не дождался. Да поздно еще было, черт побери. Мы туда уже около одиннадцати приехали.
— Одним словом, дело ясное, что дело темное.
— Вернее не скажешь.
— Можно мне посмотреть дело?
— Отчего ж нельзя? Можно, конечно. Только вряд ли тебе это поможет.
Он поднялся, убрал мой презент в сейф и вышел, попросив меня немного подождать.
Через минуту полковник вернулся с тощенькой
— На вот, смотри. Немного тут, прямо скажу. Не буду тебе мешать. Поделишься потом впечатлениями.
Он вышел из кабинета, а я, отодвинув стакан с недопитым чаем, открыла папку. Материала действительно было кот наплакал.
Бригада прибыла на место происшествия в двадцать два пятьдесят. Описание места происшествия и нанесенных телесных повреждений, не совместимых с жизнью, — вот, собственно, и все, чем располагали правоохранительные органы. Следы затоптаны так, словно там паслось стадо бизонов. Ни бычков, ни орудия убийства.
Единственное, что я узнала нового, так это то, что труп лежал на спине, нападение совершено сзади, денег у убитой не было найдено. Из личных вещей — только тросточка. Похоже, зря я на коньяк разорялась. Нападавших, предположительно, было двое. Получается, что старушку ограбили. Все говорило за это.
Я внимательно изучила все фотографии места происшествия, чтобы легче было на местности ориентироваться.
Когда вернулся полковник, я допивала уже совсем остывший чай.
— Ну и как?
— Впечатляет. Вы мне пару фотографий не отпечатаете, чтобы я могла это место без проблем найти?
— Да запросто.
Пока печатали фотографии, он попытался выяснить, что имеется у меня по этому тухлому делу. Я только руками развела:
— Вот что у вас в деле прочитала, то и имею. Полагаю, что нападение было совершено с целью ограбления.
— Мы тоже приняли эту версию как рабочую, только все дело в том, что внучка утверждает, будто у бабушки не было с собой больших денег, только мелочь какая-то.
— А квартира Нины Еремеевны на кого оформлена, уже выяснили?
Он не успел ответить.
— Сан Саныч, — в кабинет заглянул молоденький лейтенантик, — у меня к вам дело.
— Говори, что за дело.
Лейтенантик подозрительно покосился в мою сторону.
— Да говори, говори. Это наша коллега, детектив Татьяна Иванова. Правда, частный. Но она человек порядочный.
— Там дамочка одна горластая пакетик интересный принесла. С героином.
— С героином?! И сама принесла? Да ты зайди, расскажи толком.
Лейтенантик вошел в кабинет и, все еще недоверчиво косясь в мою сторону, продолжил:
— Да она говорит, что сынишка ее с друзьями в дупле дерева нашли это богатство и домой приволокли. В том же самом парке, где старушку убили. Только в другом месте.
— Ну-ну, — подбодрил его полковник, — продолжай.
— А что продолжать? Играли ребятишки, и в это дупло один из них спрятался, а там эти пакетики. Им, конечно, интересно стало. Они один и взяли, для пробы, так сказать. Сейчас ведь про наркотики любой младенец знает. А мамашка дома это зелье и надыбала. Взбучку, конечно, мальчишке задала и вытрясла из него информацию. А потом сразу к нам с воплями: куда, мол, милиция смотрит? Так что с ней делать?