Ох уж этот Мин Джин Хо – 7

Кронос Александр

Впрочем, самое интересное ждало меня в другом файле. Транзакции от компании-собственника рынка в общественную организацию, которая управляла Народным патрулём Кореи. Что интересно, общий объём платежей практически полностью совпадал с теми суммами, которые консалтинговое агентство отправляло за аренду. Более того, был идентичен объёму денег, которые поступали в это самое агентство от оборонной фирмы.

Дочитав до конца, я посмотрел на Хё Рин. Та довольно улыбнулась:

— Представляешь, что будет, когда мы это опубликуем? Сколько голов покатится

вниз?

Я покосился на экран ноутбука, где отображался текст, после чего с некоторым скепсисом хмыкнул:

— Чьи-то головы, безусловно, полетят. Но это будут совсем не те люди, которые нам нужны.

Хё Рин слегка нахмурилась. Тоже посмотрела на экран:

— Мы можем копнуть глубже. Это громадная оборонная корпорация. Десятки производственных площадок, тысячи специалистов, масса контрагентов. Уверена, Геон Шин найдёт подход. А там, где отыщется пара слабых звеньев, рано или поздно получится добраться до всей цепи.

Улыбнувшись, женщина добавила:

— Мы можем вскрыть такое, что часть нашего генералитета лишится погон, а тюрьмы пополнятся сотнями военных бюрократов.

Я усмехнулся:

— Ты же понимаешь, что это оборонная корпорация? По сути, армейская структура. Знаешь, что произойдёт, если мы попробуем влезть туда?

Женщина слегка нахмурилась, секунду подумала и пожала плечами:

— А что произойдёт? Мы ударим первыми и уничтожим их до того, как они успеют ответить. Как это всегда и было.

Я с трудом сдержал тяжёлый вздох. После посещения римской термы и размытия барьера, который сдерживал эмоции, контролировать своё собственное поведение стало куда сложнее. Поэтому, сейчас я решил дать себе чуть свободы. Тем более в данном случае были все основания намекнуть бывшей полицейской, что мы не всесильны. Даже если сумеем вцепиться в горло настолько крупному зверю, в конце концов он нас раздавит. Возможно, весом своего падающего тела, но легче нам от этого всё равно не станет.

— Любая попытка покушения на оборонную промышленность — шпионаж. Ты прекрасно знаешь, как реагируют на подобные обвинения в нашем обществе. Национальная разведка — не та структура, с которой можно разыгрывать свои собственные схемы.

Хё Рин с легкой иронией приподняла брови, и я сразу же поправился:

— Схемы, которые связаны с оборонной промышленностью Кореи. И выглядят несколько более глобально, чем уничтожение одной мелкой прокурорской фигуры.

Женщина нахмурилась. Мельком бросила взгляд на экран ноутбука. Посмотрела на меня:

— Предлагаешь оставить всё как есть? Никого не трогать? Ты же сам видишь — они финансируют общественную организацию. И ладно бы это было что-то полезное, или речь шла банально о краже денег. Военные чиновники берут деньги из оборонного бюджета, чтобы оплатить счета структуры, которая подозрительно напоминает боевые уличные отряды.

Я медленно кивнул. В целом, её точка зрения была верной, и я её прекрасно понимал. Использовать государственные деньги, чтобы финансировать частную политическую деятельность —

для Кореи не слишком типично. Воровать деньги из бюджета — это своего рода нонсенс. Обычно чиновники зарабатывали на услугах для чеболей, иностранного бизнеса, в принципе для любого, кто был готов достаточно заплатить. Но это были финансы за преференции. За то, что они закрывали глаза на определённые действия, выдавали разрешения на проведение работ, вносили необходимые изменения в законы. Здесь же всё было сделано куда более грубо и прямолинейно. Единственное, с чем создатели схемы немного повозились, так это с каналом отправки денег Народному патрулю.

— Даже если мы что-то отыщем, и это будет нечто настолько ценное и громкое, что снесёт со своих позиций массу людей в пошитых на заказ пиджаках, использовать подобную информацию всё равно будет проблематично. Ты же сама это прекрасно понимаешь.

Женщина покрутила в руках ручку. Задумчиво посмотрела на меня. Потом аккуратно положила её на столешницу и озвучила вопрос:

— Так что тогда делать? Геон Шин наизнанку вывернулся, чтобы достать данные. И теперь нам остаётся их просто утилизировать? Просто выкинем всё на свалку?

Я снова покачал головой:

— Нет. Мы их используем. Но только тогда, когда для этого будет максимально подходящее время. И уж точно не будем прыгать обеими ногами в расставленные капканы.

Несколько секунд подумав, Хё Рин уже совсем иначе посмотрела на строчки текста, что отображались на экране её ноутбука. Я же поинтересовался:

— Почему вы вообще занялись этой фирмой?

Женщина снова схватила со стола ручку и принялась медленно крутить её между пальцев:

— Геон Шин добрался до списка жертвователей Народного патруля, выделил самых крупных и начал действовать. Никакой информации со стороны не поступало, если ты об этом. Это было полностью самостоятельное решение.

Раз так, эта небольшая операция всё ещё могла сохраниться в тайне. И если нам повезёт, никто ничего не узнает. По крайней мере, до того момента, как мы со всем разберёмся и начнём действовать.

— Составь полный отчёт, используя данные из публичных источников, которые есть по этим компаниям. Плюс, собери всё по оборонной корпорации. Нужны все данные по крупным и средним контрактам, заключённым за последние десять лет. Как внутри Кореи, так и за её пределами.

В глазах полицейской мелькнуло лёгкое удивление:

— Я бы не сказала, что это что-то крупное, — покачала она головой, взглянув на экран ноутбука. — Там скорее наоборот, мелочь.

Я улыбнулся, подошёл чуть ближе и посмотрел на неё:

— Если люди воруют небольшие суммы, значит, они способны украсть и крупные. Это не вопрос масштаба, это вопрос концепции. Если деньги уходят на сторону, значит, из бюджета украдено не только это. И рискну предположить, для своих личностей, суммы они забирают куда более серьёзные.

Хё Рин молча кивнула. А спустя минуту я уже покинул её кабинет, отправившись к технической команде.