Охота Бешеного

Доценко Виктор Николаевич

— Посмотрим, какой ты смелый перед автоматом! — Теплягов даже не заметил, что говорит вслух.

В этот момент в комнату вошел Валентин.

— Как отдохнул? — участливо спросил он.

— Ты че, гад, издеваешься? — взревел Серый. — Тоже друг называется! Не мог поддержать, что ли?

— В чем поддержать? — Валентин неожиданно разозлился, скорее даже не на Теплягова, а на себя за то, что дал слабину и сам вычеркнул себя из списка претендентов. — Твою дурость, что ли? Ты же сам выпросил себе пиздюлей! — Он все повышал и повышал голос. — Думал: ага, маленький, слабенький, я его быстро

сломаю… А мне этот парень нравится! Спокойненько взял и завалил такого быка. Да ты спасибо ему должен говорить, а не злиться на него.

— За что мне его благодарить? За то, что башку едва не развалил на части? За что? — Теплягов был несколько сбит с толку: он впервые видел обычно сдержанного, уравновешенного Валентина в таком состоянии.

— За что? Господи, да что ты дурочку ломаешь? Ты же все сам прекрасно понимаешь. Это ты другим можешь мозги парить, пытаясь доказать, какой ты крутой и смелый, но мы-то с тобой знаем, что ты до чертиков боишься смерти! Не дай Бог кому-то послушать, как ты во сне стонешь и мамочку зовешь! Тебе ж Серый, действительно лечиться нужно! Понимаешь, ты, дурья твоя голова? Ты думаешь, я сюда пришел, чтобы снова отправиться повоевать? Хватит, навоевался! Да за тобой я пошел! За тобой, чтобы тебя удержать от какой-нибудь глупости! Мы ж договорились: если я тебя о чем-то прошу — слушайся. А я сразу, едва только взглянул в его глаза, понял, что тебе не сдобровать. Этот капитан мне парня одного напомнил в Афгане. Ты ж знаешь, что вэдэвэшников за глаза Рэксами звали, так вот того парня все прямо так и звали: Рэкс, причем уважительно! С ним самые здоровые бугаи старались не связываться, а тоже был, вроде этого — щупленький, невзрачненький! — Валентин постепенно остыл и заговорил обычным тоном.

— И что же мне теперь делать? — растерянно спросил Серый: он был явно обескуражен, услышав правду, и не от кого-нибудь, а от лучшего Друга.

— Что делать, что делать… Жить! Просто жить, не стараясь лезть в герои.

— Почему ты никогда раньше не говорил о том, что я по ночам кричу?

— спросил Серый.

— А зачем? Что бы это изменило?

— Может, мне действительно нужно к психиатру сходить?

— Первая здравая Мысль у моего лучшего друга. — Валентин улыбнулся и подмигнул. — Видно, парню-то и правда нужно спасибо сказать — вправил он тебе мозги.

— Да, звезданул классно! — Теплягов усмехнулся, словно ребенок, который хвастается своим первым синяком. — Я даже и глазом моргнуть не успел, а этот шпындик как…

— Это точно, — перебил его Валентин. — Ну что, пойдем?

— Куда?

— Трегубенков попросил подменить его на воротах на часок.

— Так мы ж уже вроде отслужились…

— Тебе что, трудно напоследок хорошее дело для человека сделать? — с укором бросил Валентин.

— Да нет, я не к тому… — Серый неожиданно смутился, и Валентину даже показалось, что, может, капитан все-таки поставил ему мозги на место. — Как думаешь, Олег-то отпустит меня к психиатрам?

— Не только отпустит, но и порадуется за тебя, — искренне заверил Валентин.

Когда Теплягов позвонил Вишневецкому, все честно ему рассказал и спросил его по поводу психиатра, Олег с облегчением вздохнул.

— Решился наконец? Давно пора! Если хочешь,

могу тебя свести с одним классным специалистом: он многим нашим мозги вправил.

— Не откажусь.

— Так ты говоришь, этот Бешеный сбил тебя с ног, а ты до сих пор не знаешь, как это произошло?! — спросил Олег.

— В том-то и дело, — откровенно признался Серый.

— Тебе, можно сказать, повезло.

— И ты туда же? — обиделся Теплягов.

— О чем ты?

— Валентин мне уже говорил, что я должен благодарить этого капитана за то, что он мне мозги вправил.

— Может, и вправил, но я о другом: я его с Афгана знаю. Недаром ему кличку дали — Бешеный. А Валентин как, решил остаться там?

— Валентин вернулся вместе со мной.

— Капитан отсеял?

— Нет, сам отказался. А когда ты меня с доктором сведешь? — напомнил Теплягов.

— Завтра и сведу: приходи в офис часам к трем, вместе и съездим. Годится?

— Конечно. Спасибо! Пока!

— Будь!

Олег положил трубку и покачал головой: у Савелия осталось восемь человек, а если не считать Рокотова, которого он наверняка отсеет, то семь. Воронов говорил, что им нужно две пятерки. Кого ж дать еще? Действительно, отобрал самых-самых, да и свою работу нельзя заваливать. Вишневецкий задумался и вдруг вспомнил Михаила Гадаева, которого Савелий знал по своей поездке в Швейцарию. Надо же, как он мог забыть о нем? Гадаев же чеченец. Кстати, один из немногих, кому он мог бы безоговорочно свою голову доверить. Олег быстро набрал номер.

— Мишу можно?

— Олег, это же я, — обиженно отозвался Гадаев.

— Не узнал — богатым будешь.

— Не возражаю. Ты по делу или так вспомнил?

— А что лучше? — усмехнулся Олег.

— А мне и так и так хорошо.

— Ты никуда не собираешься в ближайший месяц-другой?

— Вроде нет, а что?

— Пока ничего не могу сказать, а потом созвонимся.

— И все? — Михаил был явно несколько разочарован.

— А что еще?

— Ты сейчас занят?

— Через пять минут придет один мужик, решим с ним кое-какую задачку, и минут через тридцать я свободен. Что ты хочешь мне предложить?

— Да тут моя фирма по случаю откупила четверг в одной сауне… — Гадаев говорил как бы между прочим, прекрасно зная страсть Олега к парилке.

— Так сегодня же четверг! — воскликнул Олег, с легкостью попавшись в расставленные сети.

— Правда? — деланно удивился Михаил. — Ну, так что?

— Конечно же, да! Адрес? И во сколько?

— Так, слушай… — Михаил быстро продиктовал ему адрес; сауна, как оказалось, находилась совсем недалеко от офиса «Герата». — Приезжай сразу, как освободишься.

— Что брать с собой?

— Там все есть, — заверил Михаил.

— Все?

— Абсолютно! — Гадаев усмехнулся. — У вахтера будет пропуск на твое имя, а куда идти — покажут. Жду, до встречи!

Закончив быстро разговор с возможным партнером, Олег вызвал своего водителя и отправился в сауну, уже предвкушая удовольствие. По этому адресу находился какой-то научно-исследовательский институт. Вахтер, дюжий детина с пышными ворошиловскими усами, не торопясь взглянул в толстый журнал.

— Как, говорыты, вас зовуты? Вишневский? — с явным украинским акцентом спросил он.