Охота на демиурга

Шнайдер Анна

Он рассмеялся.

– Пожалуй, действительно никто.

– Что ты собираешься делать?

– Как и всегда, Ана, - Эдигор, улыбнувшись, погладил её по щеке.
– То, что должен.

– Два мира, - вздохнула Дориана, по-прежнему смотря на императора очень серьёзно и немного печально.
– Два долга. Две жены. Какой долг важнее, Эд? Я не могу представить, что ты в итоге выберешь, но, наверное, ты должен выбрать?

– Нет, Ана, - Эдигор встал с пола, продолжая прижимать к себе императрицу, а затем опустился в кресло, усадив Дориану на колени.
–

Не я буду выбирать. Ты.

И рассмеялся, услышав её тихий удивлённый вздох.

... Чуть позже, когда Эдигор возвращался в свои покои, чтобы вымыться и переодеться перед ужином, он наткнулся на Ленни. Девочка поднималась по лестнице, направляясь, видимо, к Аравейну.

– Здравствуй, - сказал император, улыбнувшись.
– А я думал, ты не пользуешься лестницами.

– Добрый вечер, ваше величество, - Ленни кивнула.
– Порой врываться к кому-то в комнату без предупреждения означает приобрести вечного врага.

Некоторое время Эдигор рассматривал девочку, словно пытаясь найти в ней то, чего не замечал раньше, но всё было как всегда - невзрачное платье, тяжёлые башмаки на ногах, похожие на огромные ореховые скорлупки, прямые тёмные волосы, очень спокойные и серьёзные карие глаза. Ленни встретила взгляд императора прямо, не таясь.

– Ты считаешь меня жестоким, Ленни?

Девочка удивлённо моргнула.

– Что?.. К чему вы это, ваше величество?

– Эллейн ведь рассказывала тебе обо мне. Ты знаешь, как я с ней поступил. Так что, Ленни? Ты считаешь меня жестоким?

На одну секунду взгляд девочки дрогнул, словно в смятении перед какой-то настойчивой мыслью, но затем вновь окаменел.

Эдигор даже не заметил, как непроизвольно сделал шаг вперёд - с таким нетерпением он ждал ответа Ленни.

– Нет, ваше величество, - сказала она наконец очень тихо.
– Я не считаю вас жестоким.

– Но то, как я поступил с Элли... Я ведь использовал её. Я знал, что она страдает, но даже не нашёл в себе сил извиниться. Я раз за разом требовал от неё всё больше и больше, вместо того, чтобы сказать: хватит, довольно, перестань, возвращайся.

– Не берите на себя больше, чем вы уже взяли, ваше величество.

Эдигор с волнением вглядывался в глаза Ленни, спокойные и словно непроницаемые.

– Что ты имеешь в виду? Ты считаешь, что я не виноват?

– Виноваты, - девочка еле слышно вздохнула.
– Но не больше, чем сама Эллейн. Вы ведь не заставляли, не толкали, не насиловали. Просто просили.

– Приказывал, - уточнил Эдигор, но Ленни покачала головой.

– Нет, ваше величество. Вы просили. По крайней мере, Эллейн именно так воспринимала все ваши слова. И это был её выбор - помогать вам или нет, работать на Тайную службу или уйти. И я повторюсь - не берите на себя больше, чем вы уже взяли. На ваших плечах и так весь Эрамир, совершенно ни к чему взваливать на них ещё и вину за то, что произошло с Эллейн.

– Но я ведь виноват.

– Она тоже. А вы просто были хорошим императором. Всегда были и, я думаю, всегда будете. Вы просто выполняли свой долг. И она это понимала.

Они

смотрели друг на друга и продолжали говорить. Но уже без слов, просто глазами.

Так бывает, когда произнести вслух не можешь, но сказать всё-таки должен. Может быть, просто для того, чтобы наконец успокоиться.

– Простите сами себя, ваше величество, - прошептала Ленни.
– И отпустите её. Вот и всё.

– Всё?

– Всё.

Эдигор улыбался, глядя на то, как маленькая фигурка девочки поднимается по лестнице и исчезает в коридоре, ведущем в комнаты Аравейна. Он чувствовал небывалое спокойствие и уверенность в будущем.

Всё получится. Должно получиться.

Императору очень хотелось в это верить.

Глава восемнадцатая,

в которой я вновь встречаю Эллейн

Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придёт конец. Слава безумцам, которые живут себе, как будто бы они бессмертны.

"Обыкновенное чудо"

Никогда раньше я так остро не чувствовала, как тикают часы.

Я не хотела, чтобы этот день кончался. Не хотела, чтобы наступала ночь, потому что знала: пройдёт всего несколько часов, начнётся бал, на который обязательно явятся Эллейн с Иборгом, и моё время в Эрамире закончится. Так же, как время императора. Так же, как жизнь Ленни.

Я не знаю, почему связывала пробуждение Игоря с балом в честь дня рождения Эдигора. Не знаю. Возможно, просто потому, что не хотела находиться в Эрамире, когда здесь не будет больше Ленни. И вовсе не из-за частички своей души. Нет, из-за чего-то совсем другого, чего мне никогда не осознать и не постигнуть.

Ужинали все мы, в том числе и Робиар, вместе с императорской четой. Я думала, мне будет неловко за одним столом с Дорианой, но нет - она была настолько милой девушкой, хоть и казалась слегка рассеянной, что я совершенно забыла о её статусе.

Чуть замутнённые глаза императрицы, как мне позже объяснила Милли, говорили об эмпатическом даре. Именно из-за него Дориана постоянно была вынуждена концентрироваться, чтобы ненароком не перепутать себя с кем-то другим. Вспомнив, как "провалилась" в чувства Вейна, я содрогнулась. Да уж, мало приятного.

А ещё, глядя на Дориану, я недоумевала - если у Эдигора есть такая женщина, зачем ему я? Императрица - умная, красивая, с внутренним достоинством, величественная... И я! Просто смешно.

"Ну что за глупости, Линн, - сказала мне Ленни мысленно.
– Любят ведь не за красоту или величественность".

"Я знаю. Но всё равно... Дориана беременна!"

Ленни вздохнула.

"Эдигор же просил тебя не думать об этом".

"Я... стараюсь".

Да, я действительно старалась. Но получалось не очень хорошо.