Охота на демиурга
Шрифт:
Но они выигрывали - раз за разом. Люк ускользал, заговорщики оставались с носом и начинали новую охоту. Эллейн переходила из организации в организацию, выдавая себя за профессионального осведомителя, и если поначалу девушке не доверяли, то потом Элли даже стали приглашать на важные собрания.
Она никогда не действовала напрямую. И в неудачах никто не мог обвинить именно Элли, да и не стал бы этого делать. Девушка тоже плела паутину, и не хуже самих заговорщиков. Это была паутина лжи, она была противна ей, но Эллейн исправно плела её на протяжении двенадцати лет.
Тогда
Так, постепенно, она приблизилась к реформаторам и собственно Иборгу. Элли оцепенела, когда почувствовала, что сидящий в центре зала для совещаний старик - Тень. У него были прозрачные рыбьи глаза, колкие, как иголки, и очень жестокие.
Шутки кончились. Если их главный противник - Тень, то они обязательно должны найти кинжал Альгиуса.
Миллионы панических мыслей пронеслись в голове Элли, когда она впервые увидела Иборга. Девушка испугалась. Она уже привыкла жить с постоянным страхом, ведь вся её деятельность была связана с риском, но сейчас это был даже не страх, а паника.
У Элли вспотели ладони. А ещё ей показалось, что она проглотила доску от забора, именно поэтому не может ни согнуться, ни разогнуться, ни вздохнуть. Как она пережила то совещание, девушка даже не знала. Кинулась во дворец к императору, всё рассказала... Она думала, Эдигор ей хотя бы посочувствует. Но вместо этого он, нахмурившись, попросил её сблизиться с Иборгом.
– Эд...
– Элли непроизвольно сделала шаг назад.
– Что ты подразумеваешь под словом "сблизиться"?
– То, что говорю. Мне нужна информация. Именно этот человек - глава всех организаций, мешающих нормально жить нам с Басадом. Тот самый "паук", плетущий сети заговоров уже много лет. Необходимо попытаться достать сведения через него.
– Что значит - сблизиться?
– повторила Эллейн с ужасом, а император, казалось, ничего не замечал.
– Ты предлагаешь... переспать с ним?..
– Постель развяжет ему язык. Но делай как знаешь, Элли. И будь осторожна.
"Будь осторожна", - это всё, что Эдигор тогда сказал ей.
Она чувствовала себя раздавленной, разбитой, уничтоженной.
– Ты должна понять, Элли, - сказал в тот вечер великий маг, укачивая её на руках, как ребёнка.
– Эдигор очень хорошо к тебе относится, но он император. Он думает прежде всего о благополучии Эрамира. И для этого благополучия ему нужна информация от самого Иборга. Но при этом он понимает, что возможно, требует от тебя слишком многого, именно поэтому он сказал: "Делай, как знаешь".
– А я не знаю, что делать, - всхлипнула Элли.
– Подумай... и решай.
Она решила. Не потому, что так сказал Эдигор. Ей нужно было подобраться к Иборгу из-за того, что он был Тенью. Тогда Эллейн ещё не знала, как будет закрывать Источник, она знала только одно - проклятые маги должны перестать существовать... и никогда больше не рождаться.
Элли была осторожна. Девушка выбрала
Девушка не получала ни малейшего удовлетворения, видя, как постепенно этот мужчина, постоянно меняющий облик, начинает бредить ею. Тот факт, что Иборг изменял внешность как ему заблагорассудится, ещё больше затруднял работу Эллейн, ведь она должна была делать вид, что не знает его, и каждый раз заново знакомиться.
Именно из-за Элли Иборг решил показать своё истинное лицо и рассказать о том, что это он руководит реформаторами. В тот день, когда мирнариец - она всегда так называла его про себя, хоть Иборг и не был мирнарийцем на самом деле - собрал всех участников организации и объявил о себе, Эллейн сидела в предпоследнем ряду, и порой замечала его взгляд, направленный на неё.
Иборг хотел её. Девушка понимала это так же ясно, как то, что она - проклятый маг. Но нужно было ещё немного выждать... Немного поводить его за нос. Чтобы добыча стала по-настоящему вожделенной.
Тот вечер, когда Эллейн впервые играла страсть, девушка запомнила надолго. Всё отвращение и боль, которые она испытывала, Элли загнала так глубоко, что сама почти поверила в то, что хотела показать. Иборг был доволен. Он сжимал её в объятьях очень долго, и девушка даже успела испугаться, что теперь он с неё глаз не спустит, и во дворец придётся перемещаться из туалета.
Спустя некоторое время Элли поняла, что Иборг любит её. Точнее, не её, а ту Эллейн, которой она была там, в лагере реформаторов. Смелую, жестокую, циничную, злую и страстную. Это интересный парадокс, но чем противнее девушке было в постели, тем легче было играть бешеную страсть. А противно Элли первое время было постоянно. Лишь со временем это чувство ушло, уступив место сочувствию.
Эллейн умела сочувствовать даже врагам. Хотя, как и многие по-настоящему хорошие люди, она об этом не задумывалась.
Девушка действительно сочувствовала Иборгу. Он был одинок, зол и обижен на весь мир, и Эллейн знала, что уже ничем не сможет ему помочь, хоть ей и хотелось. Но мужчина ожесточился слишком давно, и единственным, о чём он мечтал, была месть. Всем и за всё. А ещё - захват власти.
Эллейн никогда не спрашивала Иборга, зачем ему венец императора - девушка понимала, что он и сам не знает ответа на этот вопрос.
Зато знала она. Но ещё Элли знала то, о чём Иборг даже не догадывался. На чужих бедах счастья не построишь, а Иборг хотел именно этого - быть счастливым вопреки собственному проклятью и за счет страданий других. Он понимал, что проклятый маг никогда не сможет быть счастлив, но не хотел принимать эту правду. И поэтому девушка даже не пыталась поговорить с Иборгом. Во-первых, это сломало бы её легенду, а во-вторых... бесполезно. Теперь уже бесполезно. Возможно, если бы Элли встретила Иборга раньше, когда он ещё был молод и не так зол...