Охота на Князя Тьмы
Шрифт:
— Полно вам, Софья Алексеевна. Это жизнь.
— И все равно, я не понимаю…
— Не удивлен, — хмыкнул Гордей. — С вашим буйным темпераментом, любовнице бы не поздоровилось.
Кажется, он мысленно представил себе эту картину и, несмотря на мрачное настроение, расплылся в улыбке.
Мужчины, что с них взять? На ровном месте найдут повод поиздеваться.
— Вы совершенно правы, Гордей Назарович, — елейным голоском поддакнула я. — А закончив с любовницей, без всяких сомнений принялась бы за мужа. Вот кому
Путь до аптеки, что расположилась за углом дома госпожи Немировской, пролегал вдоль витрин пока еще закрытой булочной. Принадлежащей, как гласила гордая вывеска, купцу Р. А. Мехельсону.
Несмотря на узкий переулок, холодный ветер дул со всех сторон, заставляя хлопья снега липнуть к стеклу и стекать по нему зыбкими льдинками.
Будто дикая орда, сметающая все на своем пути, метель разыгралась не на шутку. Кругом выло, свистело. И, вместе того, чтобы обсудить предстоящую встречу с аптекарем, мы с Гордеем хранили молчание, кутаясь, он — в пальто, я — в полушубок.
Благо, идти было недолго. Правда, на аптекарскую лавку, представшее моим слезящимся от мороза глазам здание, было совсем не похоже.
Треплемая ветром дощечка, на которой крупными, потертыми буквами было написано — «Докторъ нервическiхъ бол?зней Пуэръ», того и гляди свалится на голову. На единственном окне — железные решетки. Стены — из ржавого кирпича. А деревянная дверь отмечена порядком заржавевшим знаком кадуцея.
Не знай я, что и где искать, прошла бы мимо, приняв увиденное за психиатрическую клинику. И судя по недоумевающему взгляду Ермакова — не я одна.
Когда пристав потянул на себя ручку двери, раздался душераздирающий скрип. Даже преследующее нас привидение заметно поежилось.
Бросив на меня мрачный взгляд, Гордей открыл было рот, чтобы приказать дожидаться его снаружи. Но быстро одумался. Во-первых, я не одна из его подчиненных, и слушаться не обязана. А, во-вторых, случись такое чудо и согласись я, кто даст гарантии, что по возвращении, он не найдет мой околевший от холода труп?
Надо признать, несмотря на затопленный камин, у которого грела покрасневшие руки завернутая в короткую телогрейку и в серый шерстяной платок молодая женщина, внутри температура была ненамного выше. Зато без ветра. Уже хорошо.
При виде Ермакова, крупный лоб прорезала глубокая морщина. Мелкий, напоминающий пуговицу нос, дернулся. И без того узкие глаза, сузились еще сильнее.
Внимательно изучив предъявленную представившимся приставом зеленую книжицу, женщина, в отличие от дворника Никифора, не стала лебезить. Медленно кивнула и подняла на Гордея вопросительный взгляд.
— Чем обязаны?
— Извольте позвать доктора Пуэра?
— У Айзека Самуиловича назначена встреча… — она подошла к столу и открыла лежащий на нем журнал, — с госпожой Боголюбовой. Должна подойди с минуты на минуту. Я могла бы записать вас на завтра. Но ежели дело срочное, доктор примет вас в третьем часу.
Судя по висевшему на стене маятнику, ждать нам придется около двух часов. Что ж, долго, конечно, но, главное,
Гордей отступил, решив не спорить с серьезной дамой. И тут ее взгляд зацепился за меня.
— Барышня, вы чай не Боголюбова будете?
Сглотнув, я ненадолго замешкалась, а затем кивнула.
— Она самая.
— Так чего ж вы в дверях стоите? Застудитесь. Извольте ступать за мной. Я вас к доктору провожу.
Она направилась к лестнице, что вела на второй этаж. Призрачное тело Алевтины поплыло следом. Я пристроилась за ними, но тут почувствовала, как спину прожигает хмурый взгляд.
Обернулась.
Пристав заметно напрягся. Лицо недовольное. Сжал в узкую полоску свои четко очерченные губы. Вот-вот откроет рот и весь спектакль пойдет псу под хвост. Пришлось сурово повести бровями и прижать указательный палец к губам, призывая к тишине.
Зеленые глаза мужчины сверкнули неистовым блеском, молча обещая мне все кары небесные. Но ни звука не издал.
Убогая приемная, обшарпанная лестница, темный коридор. По всем признакам, аптекарь Пуэр звезд с неба не хватал, следовательно, был стеснен в средствах. Чем не повод пойти на преступление? Правда, тут подошел бы грабеж с целью наживы, а не убийство в ночном парке одинокой проститутки.
А если у нашей Алевтины с собой была некая сумма, которую полицейские рядом с телом не обнаружили? Жаль, что ее призрак ничего не помнит о своей прошлой жизни. Я бы это дело в одночасье расколола, как грецкий орех.
Остановившись у первой же двери, помощница аптекаря не затруднила себя стуком, а сразу дернула ручку и просунула голову в образовавшийся проем.
— Айзек Самуилыч, к вам госпожа Боголюбова пожаловала.
— Ну так чего ж ты ее на пороге держишь, Матрёна? — раздался из глубины сочный мужской баритон. — Изволь пригласить. Да, смотри у меня, как положено.
Резко выпрямившись, женщина перевела на меня опасливый взгляд, выдавила приветливую улыбку и посторонилась.
— Милости просим.
Следом заходить не стала. Дождалась, когда я пройду и закрыла за мной дверь.
Айзек Самуилович Пуэр оказался мужчиной далеко не старым и довольно симпатичным. Высокий, стройный. Со светлыми кучерявыми волосами и голубыми глазами под театрально-черными бровями. В солидной твидовой «тройке». Пиджак от которой болтался на спинке массивного стула.
Демонстрирующая ровные белые зубы ослепительная улыбка, несколько померкла, стоило ему бросить на меня первый же взгляд.
— Кажется, произошла ошибка, — нахмурился он. — Мне сообщили, что пришла Елена Макаровна, но вы не она.
— Я… эээ… родственница госпожи Боголюбовой. Вернее, ее троюродная племянница. У меня такая же фамилия, вот ваша помощница и напутала. К сожалению, Елене Макаровне сегодня нездоровится. Но она очень хвалила вас и предложила мне занять ее очередь. У нас с ней, так вышло, похожий… эээ… недуг.
Глаза мужчины снова зажглись, как электрические лампочки. И белоснежная улыбка вернулась на место. Еще более ослепляющая, чем прежде.