Охота на лис
Шрифт:
Все-таки упустила. Молодой человек, не обремененный грузом в виде девицы в туфлях на шпильках, быстро сбежал по лестнице и скрылся из вида. Мы оказались там же секунды через две. Переход был пуст…
— Дался он тебе! — фыркнула Нашка, когда я обратила ее внимание на сей удивительный факт. — Эй, эй, куда ты меня тащишь?
Но сейчас тащила не я! Скорее меня — нас — волокла вперед непонятная сила. Воздух впереди дрогнул, словно от жаркого марева. Как будто там наметилось какое-то движение, но только наметилось, не выдавая себя, находясь за гранью полноценного восприятия.
— Эй, Рене! Куда?.. Лапу-то
При всем желании я не могла этого сделать. Если бы и хотела, я не могла остановиться. Что-то неумолимо подталкивало меня идти, бежать вперед. Быстрее и быстрее. Дробный стук Нашкиных каблуков только подгонял…
— Рене! Куда ты надеешься… успеть?
Я приземлилась, больно подвернув ногу. Руки уперлись в заросшую травой плотную почву, которой никак не могло быть на полу подземного перехода. Я осторожно открыла глаза и обнаружила, что на меня уставились чужие. Такие же потрясенные, как, должно быть, и мои, но — нечеловеческие, огромные, золотистые, с вертикальными зрачками.
Вообще-то, меня не просто взять на испуг, но существо, представшее передо мной, вызвало бы резкую реакцию и у человека с более крепкими нервами. Размером с лошадь, облитый золотом сгусток мускулов, длинные когти на мощных лапах, угрожающе утыканный шипами хвост, а челюсти… Несколько секунд мы пялились друг на друга, затем ко мне вернулся голос:
— А-а-а-а-а-а!!!!!!!!! — Такой высокой пронзительной ноте позавидовала бы и Дива из «Пятого элемента».
Я сжалась в комок, ожидая неминуемого конца своего занимательного существования, но удар так и не последовал.
— Рене! Не ори, ради бога! — Голос был как у человека, страдающего хроническим бронхитом.
Приоткрыв глаз, я убедилась, что чудовище, кем бы оно ни было, сидит на земле по-собачьи и вид имеет озадаченный.
— Ну, Рене, ты чего?
— Т-т-ты?
— А ты кого рассчитывала увидеть? — Хриплый голос приобрел знакомую раздраженно-ехидную интонацию. — Джонни Деппа? Или Папу Римского? Если ты подождешь, я подсуечусь!
— Н-нашка?!
Я с трудом приняла сидячее положение, одновременно пытаясь отодвинуться.
— Тебя заклинило, счастье мое?
Нет, сомнений быть не могло. Но как? И вообще… Все, что я могла, — это пялиться на неведомое существо и хлопать глазами…
— Рене! Такие большие глаза сейчас в моде или ты привидение увидела?!
Привидение было последней каплей для моего потрясенного рассудка. Я рассмеялась. Истерично. Словно последний раз в жизни, до боли в теле, до пятен перед глазами. Со всхлипываниями и размазыванием слез по лицу. Когда мое зрение снова сфокусировалось на Нашке, чем бы она ни была, та внимательно изучала свои руки… э-э… верхние конечности.
— Это интересно, — пробормотала она.
Я решила, что у нее очень крепкие нервы — реакция была более чем вялая. Потом заметила, как трепещут ее ноздри, и еле-еле успела увернуться.
Ее «а-а-а-а!» было, наверное, не таким пронзительным, как мое, но милый акцент в виде струи пламени, прогудевшей над моей головой, сделал вопль негодования впечатляющим.
— Что это?!! Сделай что-нибудь!! ГДЕ МЫ, наконец?!!! РЕНЕ!!! Где всё?! МАМА!!! Хочу домой!!!
Модуляции перешли в хрипатый визг. Похоже, Нашку чуть ли не впервые в жизни посетила добрая тетя истерика. Еще несколько
— Где Москва? Что это за гребаный лес??!
При виде ее неожиданной, но логичной вспышки я отчасти успокоилась. Если бы подруга была в человеческом облике, я бы знала, как ее угомонить, но давать затрещину существу раза в четыре больше тебя, которое умеет плеваться пламенем, было по меньшей мере глупо. Придется ей справляться своими силами. Впрочем, минут через десять Нашка успокоилась самостоятельно. Неожиданно она снова оказалась передо мной и потребовала:
— Зеркало!
— Наташенька, ты уверена…
— Рене, дай мне зеркало! СЕЙЧАС ЖЕ!!
Когда тебя вежливо просят, размахивая перед носом такими когтями, лучше не спорить. Я нашарила в кармане маленькое зеркальце. Некоторое время она пыталась рассмотреть в отражающей поверхности чуть меньше моей ладони разные части своего нового лица.
— Рене, скажи мне честно, — обычным деловым тоном сказала Нашка, — на что это похоже?
Я нашла в себе силы оторвать задницу от земли и, хрустя подгоревшей от ее истерики травой, обошла подружку кругом. Не так страшно, как показалось вначале. Даже совсем нестрашно. Гармонично. С моей точки зрения художника-любителя, даже красиво. Не как приложение к Нашке, а само по себе. Впрочем, ей нужно было выдать щадящую характеристику.
— Ты похожа на дракона, — сказала я наконец, вспомнив, что подруга лояльно относится к сказкам. — На маленького, очень миленького золотого дракона.
— Иными словами — на большую желтую ящерицу, — судя по всему, с ядом у нее все было в порядке. — А что у тебя с ушами?
С ушами? Я поспешно схватилась за означенные части моей анатомии. Судя по ощущениям, они переместились с привычных мест гораздо выше, вытянулись и… обросли мягким пушком, как у кошки или собаки. Наташкино превращение тут же вылетело у меня из головы. С горестным «ы-ы-ы-ы!» я отобрала у нее зеркальце и убедилась в отсутствии тактильных галлюцинаций — мои уши действительно стали похожими на слегка закругленные и вытянутые цветки каллы, покрытые красновато-рыжим мехом, с черными кончиками. Не кошачьи и не собачьи, как я подумала раньше, а… лисьи? Точно, лисьи… Последовало еще одно «ы-ы», когда непорядок обнаружился и во рту. Все зубы заметно заострились, а клыки так вообще стали на страх дантисту, на зависть вурдалаку. Бедная моя мамочка — она-то искренне считает, что я получилась ничего себе…
— Закрой рот — мухи налетят, — посоветовала Нашка. — И что тебе не нравится? Отличные уши! Ты хоть на человека похожа!
— Мне все нравится, — монотонно сказала я, подобрав наконец челюсть и откидываясь на траву. — Я божественна. Ты божественна. Все вокруг тоже божественно… Как ты думаешь, каким образом мы оказались в этом божественном месте?
— На лифте приехали! — фыркнула она.
— Нет, серьезно!..
— Куда уж серьезнее! Сама подумай, мы в центре Москвы, идет дождь и воняет бензином, мы идем к метро… — Голос ее стал задумчивым. — Ты меня чуть с лестницы не спустила, потому что тебе понравился какой-то перец. Всегда говорила, что в твоем увлечении длинными волосами есть что-то болезненное.