Охота на мамонта
Шрифт:
– Так что всех нас лишили после прошлой жизни кое каких рефлексов, способностей, дали напрокат это тельце и теперь все нужно как-то…
– Простите, – не выдержала она, – а чего лишили вас?
Он нахмурился и уставился в пол.
– Ничего!.. Ничего не лишили. Наоборот!.. Но по причине моей невероятной лени брать туда не хотят, – и он кивнул в сторону двери. – Да, и я уже не хочу. Лень! Мне было лень работать, хотя получил блестящее образование, лень было тратить миллионы отца, потом было лень думать, ходить по врачам,
Потом он встрепенулся:
– И надо же такое придумать! – гневно воскликнул он. – Мне дали совершенное тело, временное, но все же, если это вообще можно назвать телом. Идеальное тело с идеальными мозгами! Мне могли бы позавидовать и Аполлон, и Казанова, и Эйнштейн вместе взятые! А эти мне только завидуют, особенно красавчик! Мне разрешено выходить в город, впрочем, как и остальным! Только живи и радуйся! – темпераментно продолжил он.
– Так живите, «дай вам Бог здоровья»! – в недоумении воскликнула Лея.
– Лень! – коротко бросил он.
– Сколько же вы здесь находитесь? – спросила Лея.
– Уже почти сотню лет, скоро юбилей.
– И никуда не выходили?
– Нет!
Она с изумлением смотрела на этого красивого, умного человека… или не человека вовсе. По его виду было заметно, как от этой беседы он устал. Его сильные руки обнимали подлокотник дивана, тело совершенно утонуло в нем, и теперь он флегматично смотрел куда-то вдаль.
– Ты закончил, болтун? – повернулась к ним Королева. Компания за столом закончила игру, и все уставились на Лею, – а теперь послушай меня, – обратилась она к девушке. Она свысока зло смотрела черными, как у ведьмы, глазами, четко выговаривая слова:
– Сейчас ты вернешься в этот чертов город и останешься там. Ты вольна делать все, что угодно, все что пожелаешь. Тебе дали полную свободу действий! Но мы будем за тобой присматривать. И не только мы. И имей в виду, ты будешь знать о каждом человеке абсолютно все. Для начала, это тебе такой подарок! Небольшая общественная нагрузка. На самом деле, подарков тебе приготовлено множество. Целый букет сюрпризов… Ну надо же такое! – вдруг зло воскликнула она, глядя на остальных. Но снова продолжила:
– Но есть одно маленькое условие.
Она замолчала и прищурилась, оценивающе на нее посмотрев.
– Сейчас напряги свои куриные мозги и запомни следующее – ТЫ НЕ ИМЕЕШЬ ПРАВА НИКОМУ ПОМОГАТЬ! – она четко по слогам произнесла эти слова, словно в них был заложен какой-то таинственный смысл.
– А то натворишь такое, что Ему долго придется все это разгребать, – добавила она. С улыбкой оглядела людей и равнодушно закончила, презрительно махнув рукой, словно, смахивая крошки со стола: – А теперь ступай!
Лея встала, прищурилась, растерянно на нее посмотрев, потом пробормотала:
– Кому не помогать!? – потом на мгновение задумалась, соображая и,
– Далеко пойдет девочка. Что я вам говорила!? Ну-ну, посмотрим!
– Кто мы такие? – ласково переспросил Филлипок. – Мы такие же, как и ты! Не догадываешься, детка? Иначе, как бы ты оказалась здесь!?
От этой фразы ей стало дурно.
– Не понимаю? – пробормотала она.
– Конечно, не понимаешь, – усмехнулся тот, – и не помнишь, что делала на том мосту?
– Нет,… то есть, помню,… ничего не делала, – неуверенно ответила она.
– Это тебе так кажется, красотка, – добавил Палыч. – А темная водица там внизу. Совсем ничего не помнишь?
– Нет, – дрогнула она, – вот он докажет, – и кивнула на красавца. На что Казанова серьезно ответил:
– Суицид, дорогая моя, штука серьезная. Это тебе не придушить кого-то или обокрасть. Такое, знаешь ли, столько времени можно расхлебывать – мало не покажется… Тот, кто берет на себя полномочия Создателя, лишается пропуска навсегда.
– Какого пропуска? – в отчаянии воскликнула она, в бессилии оглядев собравшихся. Но ей не ответили. Все сидели и серьезно на нее смотрели, широко раскрыв глаза. Видимо, последние слова произвели на них неизгладимое впечатление. На мгновение показалось, что сейчас каждый из этих людей-призраков думает о чем-то своем. Первой очнулась Изольда Карловна:
– Просто, тебе повезло, – зло прошипела она, – тебя вовремя остановили.
– Отмотали все назад! – добавил Казанова, – но дали испытательный срок.
– Да уж, повезло, – проворчал за ее спиной Ильюшенька, но на него никто не обратил внимания.
– Кто? – удивлялась она все больше.
– Нашелся покровитель, – проворчал Казанова, посмотрев в окно.
– Да закрой ты эту чертову занавеску, – крикнула Королева, – это… уже совсем обнаглело.
– Тихо!.. Спокойно! Думай, что говоришь и о ком говоришь! – трусливо осадил ее Казанова и подошел к окну, зашторив его наглухо плотной шторой, после чего Лее стало по-настоящему жутко.
– Не говоришь, а «говорите»! – поправила его Королева, – сопляк! Бабник! Жалкий извращенец.
– Ах да, конечно! Простите, дорогая… Изольда Карловна! – после этих слов Казанова, снисходительно улыбнувшись, замолчал. Очевидно, спорить с этой особой здесь было не принято. А Королева продолжила:
– Покровитель, понимаешь! Да кто она такая, чтобы ее спасать? Ни рожи, ни кожи, ни родства, – и она закивала длинным носом. – Ни чина, ни звания! Нищенка мутных кровей! Почему ради нее меняются правила!