Охота на некроманта
Шрифт:
Предложи ей кто прогуляться по Рассохе еще разок — она бы согласилась. За деньги. Такие, чтоб хватило на шубку из голубой норки.
А теперь она тут бесплатно, и ждут ее сплошные очень глубокие норки, но уже без всякой шубки.
Тетя Лида хоть и передвигалась с дополнительной опорой, сразу же развила бурную деятельность — переодела Настю в вещи гостившего летом племянника. Кроссовки оказались велики на размер, а джинсы пришлось подвернуть, но в целом настроение сразу улучшилось — встречать судьбу обутой было значительно приятнее. Уже от себя тетя Лида добавила мягкий черный свитер
Убедившись, что гостья стала похожа на человека, хозяйка проводила ее к Луке и Егору, которые ждали за столом в большой комнате.
Здесь по обитым старой вагонкой стенам были развешены многочисленные рога и трофейные головы. Олени, кабаны и выдры оловянно пялились на гостей. По носу серого облезлого волка ползала крупная моль.
— Бывший муж охотником был. До всего, — поджав губы, объяснила тетя Лида, тяжело уселась на табурет, поставив костыль у стола, и сердито уставилась на Луку. — Рома, если я уже пять минут не задаю тебе вопросов, это не значит, что я на старости лет перестала быть любопытной. Вчера-то, когда звонил, все из меня выпытал, а сам…
— Я сам знаю не больше, чем вчера. Только вот компанией обрастаю.
— В кои-то веки вокруг тебя приличные люди, — саркастически заметила тетя Лида, повернулась к Егору, подперла рукой подбородок и вздохнула буднично: — Ладно, погиб по-дурацки, а встал-то ты зачем, Егор?
Егор запрокинул голову, оскалился и закашлял. Насте понадобилась пара секунд, чтобы понять — это он смеется.
— Не специально, тетя Лида, — наконец выдавил Егор между приступами кашля и скопировал позу хозяйки. — А вы чего от меня в погреб не прячетесь?
Тетя Лида тряхнула головой, отчего окрашенные в каштановый короткие волосы встопорщились, а удерживающий их ободок съехал.
— Так лестница там сломалась. По которой в погреб спускаться. Я соседу из коттеджа жаловалась, он обещал прийти починить, но, видно, забыл. Так что негде мне прятаться. Буду здесь сидеть-бояться, — тетя Лида задумчиво отхлебнула из кружки кофе. — Ты мне про другое расскажи. Чем тебя кормить? Что у вас тут происходит? Как напарницу зовут?
Лука мыкнул, но тетя Лида на него цыкнула:
— Не тебя спрашиваю.
Егор открыл было рот отвечать, но так и замер. Словно программа внутри зависла. Потом отвис так же резко, встал и отошел к стене, как можно дальше от стола. Поежился, точно замерз, и наконец сказал глухо:
— Не ем. Не знаю. Настя.
— А чего всполошился-то? Вскочил, забегал.
— Вспомнил. Про еду сказали. И я вспомнил.
— Из тебя клещами тянуть? — Лука расслабленно откинулся в плетеном кресле и даже глаза закрыл. То ли устал слишком сильно, то ли присутствие тети Лиды действовало на него успокаивающе.
— Я не ем. Но она, — Егор ткнул в Настину сторону пальцем, — говорила про сторожа. Того, что не пускал работать.
— Ты его съел, что ли? — доброжелательно поинтересовалась тетя Лида. — Учти, голубь мой, у меня таких разносолов нет. Самое большее — кило говядины в морозилке.
— Не съел, — Егор оперся на стену и съехал по ней спиной вниз, оставляя
— Давай по порядку, — попросил Лука. — Как связаны еда и сторож? Пока ехали, ты говорил, что от нас с Настей тебе горячо. Оно? Как голод?
— Не голод. Похоже, но больнее. Сильнее. Не сразу сообразил. Я проснулся, потому что рядом стало горячо. Даже жарко. Оно мимо меня текло. Как поток. Как лава. Я взял себе, много взял — отогрелся, и мне стало хорошо. Понял, что я есть. Вспомнил себя. Даму вспомнил. Но перед глазами оставалось темно и на спину что-то давило. Я подумал, что все еще там — на Раевском, просто без сознания. Рванулся вверх и почти сразу ударился… как будто вспышка была, но короткая. Опять стало хорошо, но зрение подводило. Сначала не шел — полз на четвереньках. Потом стало легче. Но жар исчез. Я уже на аллею выбрался. Почувствовал, где еще было тепло. Пошел на него, а там она, — палец снова показал на Настю.
— А с чего ты нарисовал, что это сторож был?
Егор пошевелился, заставил броню разойтись в районе бедра. На втором слое чешуек, которые были заостренные, зацепился кусок черной ткани и обрывок нашивки с желтым краем.
— Я подумал — это от формы. Моей. Той, в которой я умер. Решил оставить. А сейчас вспомнил. Про жар. Так что я ем. По-своему.
— Уроки занимательной биологии, — Лука подошел к вставшему, отцепил обрывок от брони, покрутил в руках. — Нет, точно не от нашей формы — на летней ткань тоньше была. И кровью пахнет свежей. Значит, ты прямо на Настиного убийцу встал. Раскатал и не заметил. Мгновенная карма. Слышала, Насть? Ты отомщена.
Настю известие не развеселило. Узнать, что рядом с тобой в одну ночь погибли два человека — одного убили, а второго раскатали — приятного мало. Да и растерянного Егора стало жаль.
— Погоди-ка, юный мститель. Ты сказал, что тебе от сторожа было жарко. А вот от тети Лиды — как? Тепло? — спросил Лука, скомкав лоскуток ткани и пряча его в карман.
— Ты хочешь, чтоб он меня тут раскатал для сравнения? — поинтересовалась тетя Лида и подлила себе кофе.
— Думаешь, сторож был из наших? — удивилась Настя. — Вроде вел себя как обычный человек, хамил, да еще такие глупости спрашивал…
— Вот именно. Может, потому и спрашивал.
Егор помолчал, потом покачал головой отрицательно:
— По ощущениям похоже. Но без гарантий. Я целиком себя осознал только когда Настю за ворота вытащил.
— Вот что, голуби мои, — решительно сказала тетя Лида. — Перебираемся в диваны и кресла, и вы мне рассказываете все ваши страшные сказки. Ты, Егор, на полу посидишь, а то обивку жалко — распорешь.
Настя почти дремала, свернувшись клубком на диване. Ноги на пол опускать не хотелось — из-под ковров тянуло холодом. Она честно еще раз описала все свои злоключения, теперь уже с пожаром в квартире и бдением на заброшенном заводе. Но эти приключения блекли на фоне рассказа Луки про Великого червя, выжженный кабинет Павла и прочие ужасы. А вот по мнению тети Лиды вся история Луки яйца выеденного не стоила, ну за исключением пропажи Павла.