Охота на невидимок
Шрифт:
– Вообще чужие деньги считать нельзя. – Люська не хотела его обидеть, но Илья Васильевич, неверно истолковав её слова, обиделся.
– Думаешь, я старый завистник и мне не дают покоя его миллионы? Нет, Люда, я не завидую Всеволоду. Я тридцать четыре года работаю в конторе, люблю свою работу, и как банально не прозвучит, жизнь готов за неё отдать. У меня же ничего больше нет. Живность? Так я их вижу в лучшем случае час-полтора в сутки. Друзья? Не обзавёлся. Родственники? Сами понимаете, общение с родственниками не моя тематика. Есть только работа. И есть деньги, которые я там получаю. Деньги, –
Развернувшись, Илья Васильевич не спеша пошёл в сторону высокой ели, ссутулился, руки сунул в карманы пальто.
– Он и в прошлом году с кислым лицом сидел. Улыбнулся бы хоть для разнообразия.
– Его уже не переделать. Пошли, – я сделал несколько шагов и взгляд сам собой метнулся на одно из окон на втором этаже.
Всё произошло довольно быстро, буквально за секунду, но, тем не менее, я хорошо успел разглядеть в окне женское лицо. Придерживая рукой занавеску, женщина смотрела на меня, а когда взгляды встретились, молнией отпрянула от окна. Сейчас там слегка покачивалась занавеска.
– В каком номере остановилась тётя Шура? – спросил я у Люськи.
– У-у… На третьем этаже…
– Не-е, тогда не подходит. Слушай, то окно не Ёлкино?
– Которое?
Я уже хотел вытянуть руку и указать на оконце, как внутри что-то оборвалось и тело бросило в жар.
– Глеб, ты чего? О каком окне ты говорил, Глеб!
– Не может быть, – шептал я.
– Ты меня пугаешь.
– Это мой номер, Люська, – крикнул я, сорвавшись с места. – Мой номер!
– Подожди. Глеб, да остановись, что случилось?
В холле я чуть не налетел на Феликса. Он опять собирался выйти на улицу, и когда я дёрнул на себя дверь, состроил такую гримасу, как будто я пытался его убить. На лестнице я встретил отца.
– Глеб, ты мне нужен.
– Не сейчас, пап.
– Глеб, постой, – кричала из холла Люська.
Пани Вержвецкая вышла из своего номера; моё шумное появление заставило её насторожиться и спешно прижаться спиной к стене.
– Что за бестактность и неорганизованность!
Наплевав на её ворчание, я рывком распахнул дверь, уставившись на занавеску. Всё верно, минуту назад именно от этого окна отстранилась женщина в белом. Не уверен, что она полностью облачена в белые одежды, но на голове у неё точно была белая косынка или платок. Но что ей здесь понадобилось, с какой целью зашла ко мне, таращилась в окно, а потом позорно бежала? Стоп! И кто это мог быть? Я начал судорожно перебирать в голове всевозможные варианты. Ёлка, Ксения, горничная Ада, горничная Яна…
– Глеб, – Люська вбежала в номер и привалилась к распахнутой двери. – У тебя с головой всё в порядке?
Я рассказал про незнакомку у окна. Люська закрыла дверь и подскочила к окну.
– Перепутать не мог?
Вместо ответа я зло бросил:
– Смотри на улицу, я сейчас.
Проверить стоило, во избежание всяческих сомнений и кривотолков. Я вышел на улицу, спустился по ступеням, задрал голову и махнул сестре рукой. Люська тоже махнула.
– Ты меня видела? –
– Проверь, вещи на месте.
– Что? – я удивлённо посмотрел на сестру.
– Вещи, говорю, проверь.
– В «Камелоте» не так много женщин, и почти все приходятся роднёй, – я открыл шкаф.
– Дальней роднёй, – задумчиво ответила Люська, рассматривая широкий подоконник.
– Вещи на месте.
– Есть ещё персонал: управляющая, горничные.
– Юлия Анатольевна исключается. Та женщина… Она была молодая, лицо худое. Вроде бы. Я не успел разглядеть.
– Будет тебе урок на будущее, уходя, закрывай номер. Помнишь, Алиска рассказывала, как в Турции горничная у них из номера часы и телефон стибрила?
– Помню, но здесь совсем другое.
– То есть ты уверен, что в твой номер женщина проникла не с целью поживиться чем-нибудь ценным?
– Самый ценный у меня телефон, и он в кармане. А мои шмотки её вряд ли могли заинтересовать.
– Не скажи, Глеб, не скажи, – Люська села на корточки, заглянула под кровать, потом проверила шкаф и поочерёдно открыла дверки двух прикроватных тумбочек.
Я снял шапку, бросил её в кресло и увидел у круглой ножки чёрную зажигалку.
– Глеб, я могу ошибаться, но, по-моему, мы вляпались в неприятную историю. И ещё, – Люська опасливо осмотрела номер и тихо спросила: – Тебе не кажется, что время идёт слишком медленно? Неправдоподобно медленно.
Глава пятая
Праздничный салют
Ужин в честь юбиляра начался с торжественного прохода гостей в столовую, где в самом центре стоял красиво сервированный стол. В глаза бросалось изобилие блюд.
Облаченный в смокинг Всеволод Всеволодович, подтянутый и бодрый, он словно скинул пару десятков лет, сидел во главе. По левую руку от старика устроился Иван, справа села пани Вержвецкая. Мы с Люськой заняли свои места одни из последних.
По большому счёту праздничный ужин прошел зачётно. Драйва, конечно, не хватало, но учитывая, что большинство присутствующих далеко не подростки, ждать от них каких-нибудь безумств и крутой веселухи было бы глупо.
Всеволод Всеволодович пребывал в ударе: много шутил, смеялся, травил анекдоты и требовал, чтобы все участвовали в разговоре.
– Феликс, – обратился он к притихшему парню. – Ты ничего не ешь, молчишь, всё в порядке?
– Д-да, – рассеяно ответил Феликс, одарив Деда беспомощной улыбкой. – Предлагаю выпить за ваше здоровье.
– Хи-хи-хи, – рассмеялась тётя Шура. – Какой своеобразный тост. Вы только вдумайтесь, друзья мои, иногда мы выдаем такие ляпсусы. Феликс сказал «Выпьем за здоровье». Хи-хи… А я поставлю вопрос иначе, совместимы ли эти вещи: спиртное и здоровье?
– Мать, не начинай, – шёпотом попросил дядя Саша.
– Подожди, Саша, я хочу внести ясность. Друзья, после каждого глотка спиртного, кислород прекращает поступательные действия к клеткам головного мозга, и как следствие происходит гидроксия…