Охота на олигарха

Дашкова Ольга

— Ого, Женька, ну и фантазия, совсем рехнулась?

— Это ты рехнулся, если после нескольких месяцев просто так заявляешься в мою квартиру, ешь мое мясо и пьешь мое шампанское. Ты ушел в поисках лучшей жизни, навстречу своей долгожданной свободе, продав мой ресторан и теткин дом. Я ничего не путаю? Так какого хрена ты делаешь здесь?

Слава выключает плиту, виновато опуская глаза. Господи, что вообще я нашла в этом человеке двадцать лет назад? Ведь ничего нет, все его обаяние — оно на поверхности, а внутри гниль и подлость.

— Женя,

послушай….

— Нет, нет, этот номер у тебя больше не пройдет. Это ты меня послушай и как можно внимательнее. Ты здесь больше никто, ты предал меня и предавал всегда, трахая девиц помоложе, ты не работал и жил на мои деньги, при этом воруя вещи отца. И сейчас ты оденешься, оставишь ключи и уйдешь из моей жизни навсегда. Ты понял меня?

Я орала так, что, кажется, меня слышали все соседи, и продолжи я так дальше, они вызовут полицию.

— Все сказала?

— А нужны какие-то еще слова, чтоб ты убрался?

— Женя, послушай, я был неправ.

А теперь наступило время истерического смеха. Он, оказывается, был неправ, всего-то. Смеюсь, а саму колотит от злости и нелепости ситуации.

— Я хотел сам не знаю чего, обиженный таким невниманием, все время что-то доказывающий тебе и твоему отцу, что я достоин его дочери.

— Отца нет десять лет, и не смей упоминать его имя. А теперь ты ничего никому не доказываешь, просто трахаешь официанток и массажисток, возишь их на курорты. Или что, деньги закончились? Протрахал мой ресторан и дом? Угадала?

— Женя, я ведь пришел мириться, я хочу попросить прощения за все, что сказал и сделал.

На лице Вячеслава вселенская печаль, а на шее следы от засосов. Капец, он что, думает, я такая наивная?

— А я ведь поняла, только сейчас дошло — ведь ты манипулировал мной все эти годы. Находя нужные слова, обволакивая красивой ложью. Тебе ведь было удобно, что я сижу в своем ресторане, хоть как-то стараясь заработать денег, а ты в это время искал работу и носил в ломбард папины вещи. Пошел вон.

— Я люблю тебя, прости. Я променял такую чудесную женщину на пустышек и горько сожалею.

— Я сказала, пошел вон!

А вот сейчас начинает тошнить, чувствую скачок давления, виски давит болью, в ушах шум. Просто хочу, чтоб он ушел навсегда и никогда больше не появлялся в моей жизни.

— Да ты подумай, кому ты еще будешь нужна? Тебе скоро сорок, заведешь котов, как Марковна?

Горькая правда бьет по больному, кусаю до боли нижнюю губу, всматриваясь в лицо мужчины, которого я когда-то любила, от которого родила ребенка. Интересно, так у всех? Да не дай бог. Когда близкий становится чужим, а любимый — врагом. Так совсем перестанешь верить мужчинам и в любовь.

— Ты прав, я никому не нужна — и я счастлива с этим. Лучше жить с котами, чем с тварью, тебе подобной. Я недавно встречалась с мужчиной и могу сказать: в постели ты тянешь на слабую троечку. Так что прошу тебя, исчезни из моей жизни,

ты, Слава Котов, далеко в прошлом.

Голова идет кругом, медленно произношу слова и не потому, что так надо, а потому, что еще немного — и, кажется, я упаду в обморок. Из меня словно выпили всю энергию, хочется лечь, свернуться калачиком и ни о чем не думать.

— Мужчиной? Ты с кем-то трахалась?

— Да, Слава, трахалась, и мне это понравилось. Очень понравилось, до нескольких оргазмов. Уйди из моей квартиры.

Разворачиваюсь, быстро иду в ванную, тошнота накатила снова, и мне ее не сдержать. Желудок скручивает спазмами, выворачивает до желчи, отплевываюсь, слезы капают в раковину.

Не знаю, где там Слава и что делает, надеюсь, когда меня отпустит, я приму душ и выйду, его уже не будет. Живот болезненно тянет, не хочу, чтоб с малышом что-то случилось, а для этого нужно не нервничать, как говорил доктор.

— Женя, с тобой все в порядке? Женя, открой!

Слава стучит в дверь, пытаюсь выровнять дыхание и успокоить сердце, кладу руку на живот, раскачиваясь из стороны в сторону, сидя на корзине для белья. Я так успокаивала Марка, когда он пинался, а теперь успокаиваю свои нервы и другого малыша.

Глава 31

Дымов

Красные или белые?

Минут пять просто смотрю на выставленные за стеклом в высоких вазах цветы. Нет, розы — это слишком банально, моей снежной королеве, растопившей ледяное сердце закоренелого холостяка, нужно что-то особенное.

«Моей» — красиво звучит.

— Я могу вам чем-то помочь? — девушка-продавец с опаской смотрит на двух охранников, которые, как приклеенные, сегодня с утра, как только мы с Савельевым вышли из дома Жени, ходят за мной.

— Да, да, мне нужны цветы.

— Вы пришли по адресу. Какие именно нужны?

— Не знаю, но что-то особенное.

— Букет?

— Можно и его.

Целую жизнь не покупал сам цветы, а еще женщине. Жена не считается, у нее на мраморной плите только белые розы вот уже больше двадцати лет. Скорее всего, от этого такая ассоциация с розами.

— По какому случаю? Юбилей? Помолвка? Свадьба?

— Свадьба?

Веду подбородком, нервно пряча руки в карманы пальто. На свадьбе я уже был вчера. Маша с Денисом улетели в путешествие, мы разговаривали недавно, она звонила. Даша с внучкой и мужем дома за городом.

Девушка продолжает внимательно меня разглядывать, а потом улыбается.

— Я, кажется, понимаю, что вам нужно.

— И что же?

Сам от себя в шоке: пятьдесят лет, взрослый дядька, воротила бизнеса, который утром первого января собрал совет директоров одного из заводов, который чуть не сгорел в новогоднюю ночь, и устроил этим страдающим с похмелья кто где людям разнос с угрозами. А сейчас я не знаю, какие цветы хочу подарить своей женщине.