Охота на пепелище

Курилкин Матвей Геннадиевич

– Эй, лейтенант, - негромко раздалось рядом.
– Один вроде пошевелился. Просыпается, должно быть. Может, свяжем их на всякий случай?

– Не городи ерунды, тупица, - так же тихо ответил другой голос.
– С чего бы кому-то просыпаться, если их напоили степным молоком? Там такая доза мака пополам с водкой, что на полдекады сладкого сна хватит. Чем ты их собираешься связывать, своими носками, или сорочку на ленты порвешь? И массаж им будешь каждые три часа делать, чтобы ручки и ножки не отвалились?
– говорящий подумал немного, и еще тише добавил: - Хотя это без разницы, нам в этот раз качество товара неважно. Главное, чтобы эти дети Пепелища расплатились по-честному.

– Все-таки я не пойму, гро лейтенант, почему вы в этом так сомневаетесь? До сих пор они вели дела честно, почему вдруг теперь они решат передумать?
– проворчал первый голос.

– Я что, сказал, что они нас обязательно обманут, старый ты недоумок? Мне просто не нужны никакие случайности. С такими деньгами лучше не шутить. Если в этот раз что-то пойдет не по плану, мы должны быть готовы.

–

А ну как их больше окажется? Да и вообще, лейтенант, зря вы это затеяли! Пусть бы все шло как раньше! Зачем вам понадобилось его убивать, посланника? Король всегда честно платил по сделкам.

– Ты меня учить еще будешь, отродье мертвых богов!
– все так же тихо возмутился собеседник.
– Делай, что тебе говорят, и не пытайся думать, у тебя не получается! Еще раз повторяю, если что-то пойдет не так, мы прикончим посланника и этого самозваного короля, и всех, кто там с ним окажется, а трупы выдадим полиции. Нас еще и наградят. Ты разве не видел, сколько мутного народа сейчас пытается шастать в стене и совать свой нос, куда ни попадя? Полиция, конечно, сейчас занята охотниками, но уж очень много нестыковок, могут что-нибудь заподозрить. Своими "героическими действиями" мы заткнем слишком любопытных. Еще и вот этих им предъявим, охотника и ученичка. Готовые посредники. Так что заткнись, и иди молча, Пепелище болтунов не любит.

Шедший рядом с телегой послушно замолчал, но лейтенанту явно не удалось убедить его до конца. Он пробормотал себе под нос: "Ага, заткнутся они, любопытные".

Аксель подумал, что лейтенант действительно чего-то не договаривает. Очевидно, что вопросов, осуществи он задуманное, только прибавится. "Все-таки гро Гуттормсен был прав", - размышлял юноша.
– "Он собирается сбежать, только подельникам об этом не говорит". Чуть приоткрыв глаза, он попытался осмотреться, стараясь не двигаться. Особенно много увидеть из такого положения не удалось. Даже точное количество сопровождающих определить не получалось. Пролежав так неопределенное время, юноша уже отчаялся выяснить еще что-то полезное, и почти решился выскочить из телеги и попытаться убежать, когда один из стражников снова заговорил:

– Лейтенант, мы что, не будем на привал останавливаться? Вон же та поляна, где обычно встречаемся.

– Мы должны прийти на место встречи раньше, чтобы приготовиться. Сегодня идем без привала, и на ночлег остановимся как можно позже.

Задавший вопрос что-то недовольно проворчал, а Аксель, наоборот, облегченно вздохнул. Он боялся, что встреча состоится уже сегодня, но теперь решил дождаться остановки - в темноте будет проще убежать. Юноша сосредоточился на том, чтобы подготовиться к побегу. Он поочередно напрягал руки и ноги, чтобы они не затекли, стараясь делать это незаметно. Попытался нащупать метатель, но не преуспел в этом - бдительный стражник, как только он попытался пошевелить рукой, остановил телегу и несколько раз похлопал юношу по щекам, не испугавшись даже новой порции ругательств от лейтенанта. Акселю потребовалось все самообладание, чтобы не выдать себя, и больше он таких попыток не делал. Время тянулось очень медленно, к тому же, как назло, погода в этот день была солнечная, и в результате через несколько часов юноша почувствовал, что его лицо обгорело. Сумерки он воспринял с облегчением, но и тогда стражники не остановились на ночлег, шли, пока совсем не стемнело. Никто и не подумал снимать пленников с телеги, чтобы расположить поудобнее - Аксель, было, обрадовался, надеясь, когда стражники отвлекутся увести лошадь, а вместе с ней и телегу, в которой так и лежали Нильс и Кара, но лошадь как раз пожалели - распрягли, и отправили пастись, спутав, предварительно ноги.

Что бы дождаться, когда большая часть стражников заснет, потребовалось больше терпения, чем во время долгого дневного перехода. Наконец, стражники распределили время дежурства - стало ясно, что их четверо, кроме лейтенанта, который, кстати, исключил себя из списка часовых, и все улеглись спать. На часах, суда по голосу, остался тот самый бдительный сержант, который проверял Акселя утром. Юноша понимал, что лучше дождаться следующей смены, или даже предрассветных часов, когда часовые расслабятся и будут сонными, но терпения не хватало. К тому же он боялся, что и сам может заснуть от долгого бездействия и тишины, несмотря на жажду, которая мучала его с момента пробуждения. Он вытерпел еще час и начал осматриваться. Голова повернулась с отчетливым скрипом - так, по крайней мере, показалось юноше, хотя стражник, который сидел перед костром, кажется, ничего не услышал. Аксель порадовался, когда заметил, что часовой смотрит в огонь - значит, его глаза не привыкли к темноте, и он почти ничего не видит. Все остальные тоже расположились вокруг костра, и, по-видимому, спали - по крайней мере, никто не ворочался и не шевелился.

Несколько раз глубоко вздохнув, юноша перевалился через борт телеги, и побежал в сторону от костра, слыша за спиной удивленный крик:

– Тревога!

Дальше Аксель не слышал. Поначалу бежать было тяжело, тело болело и плохо слушалось, не смотря на усилия, которые он предпринимал днем, но скоро мышцы согрелись и стало легче. Несмотря на темноту, дорогу он кое-как различал. Аксель двигался аккуратно, стараясь обходить заросли кустов и развалин. Некоторое время он слышал за спиной крики и отблески факелов, но скоро погоня отстала - преследователи не решились долго преследовать его в темноте, опасаясь попасть в ловушку. Аксель сначала перешел с шага на бег, потом, промочив ноги в небольшом ручье и вовсе остановился. Не хотелось убегать слишком далеко от

стоянки, чтобы не потерять стражников. Аксель с наслаждением напился, и устроился на земле, чтобы отдохнуть и подумать. Самым разумным сейчас было бы отправиться назад, к стене, чтобы сообщить обо всем страже и полиции. Если бы друзья не были в плену, юноша так и поступил бы, но он был уверен, что Кара и гро Гуттормсен остаются в живых только до тех пор, пока не состоится встреча стражников и жителей Пепелища. Если бежать всю ночь, то к утру он, может быть, доберется до стены, если раньше не свернет себе шею или не попадется на ужин одной из тварей сгоревшего района. А утром стражники отправятся дальше, на встречу с загадочным королем. Если после встречи стражники окажутся победителями, друзей прикончат. И если победят жители Пепелища, ничего хорошего тоже ждать не приходится. К тому же ученик охотника не был уверен, что не нарвется на сообщников лейтенанта. Скорее всего, все они сейчас рядом с лейтенантом, но наверняка Аксель не знал. Он проверил внутренние карманы, и обнаружил метатель. Мысленно поблагодарив так и не назвавшегося гоблина, он проверил снаряды, с удовлетворением отметив, что магазин полон. Он не был безоружен, и в случае столкновения сможет сделать полдюжины выстрелов. Еще немного отдохнув, юноша поднялся и направился обратно к стоянке. Нужно было найти лагерь до рассвета.

Теперь он пробирался вдвойне аккуратнее, подолгу замирая, как только видел что-то подозрительное. Сначала он хотел идти по своим же следам, но наткнувшись на участок с сохранившейся мостовой, потерял направление. "С другой стороны, если они отправили кого-нибудь меня искать, он тоже не сможет идти по следам", успокоил себя Аксель. В последнее время он старался находить положительные моменты в любой ситуации. Он один посреди Пепелища, в котором можно легко достаться на ужин расплодившимся результатам экспериментов древних алхимиков - зато свободен. Ему предстоит вызволять товарищей из рук целых пятерых вооруженных стражников - зато они не ждут нападения, да и у него есть метатель, в котором целых шесть снарядов. На каждого из стражников по одному, да еще в одного стражника можно выстрелить дважды. Хотя он предпочел бы вообще не сталкиваться с лейтенантом Йелле и работорговцами. Аксель рассчитывал дождаться, когда стражники встретятся с покупателями, и посмотреть, чья сторона окажется победителем. И уже у них, расслабленных после победы, а, может, и обескровленных, отобрать друзей. Что делать после того, как он их освободит (если освободит!) он не думал. Решать проблемы нужно по мере их возникновения.

Постепенно Аксель начал подозревать, что заблудился. Он шел, как ему казалось, уже несколько часов, пусть медленно, внимательно выбирая дорогу и по широкой дуге обходя подозрительные места, но все равно должен был заметить свет костра, однако вокруг по-прежнему было темно и тихо. Стараясь не запаниковать, юноша уговаривал себя, что вот эти развалины он явно видел, когда убегал, да и кусты, похоже, чем-то знакомы... Правда заключалась в том, что все кусты были похожи один на другой, и развалины тоже выглядели примерно одинаково. Тогда Аксель выбрал здание, сохранившееся лучше других, и полез на второй этаж. Лестницы внутри не сохранилось, однако одна из внешних стен рассыпалась, захватив с собой часть крыши, и в этом месте можно было попытаться взобраться наверх. Рискуя сорваться, он стал карабкаться по кирпичам, и, в конце концов, оказался на крыше. Никаких отблесков света. Небо над головой было полно звезд, а земля вокруг была темна настолько, что казалось, вообще никогда не видела света. Поворачиваясь, юноша ощупал ногой место, куда встает, оно показалось ему достаточно надежным, но как только он перенес вес, послышался треск. Сначала Аксель почувствовал досаду и страх, что кто-нибудь услышит шум - треск ломающегося дерева был настолько громким, что, казалось, его услышат не только враги, но даже стражники, оставшиеся на стене. В следующий момент он уже летел вниз в сопровождении кучи пыли и обломков, и проблема лишнего шума волновала его уже гораздо меньше. Упав на спину, на кучу битых кирпичей и обломков, юноша даже не сразу смог вздохнуть, так сильно болели ребра. Со стоном он перекатился на живот, встал на четвереньки, и выбрался из здания. Очень вовремя, потому что брошенный дом не выдержал испытания, и с грохотом развалился. Высота оставшихся стен не превышала полутора метров. Аксель уже не боялся, что грохот услышат - судя по всему, поблизости разумных не было. Он представил себе, что было бы, если бы конструкция рассыпалась на минуту раньше, и твердо пообещал себе, что больше экспериментов с осмотром окрестностей с высоты устраивать не будет. Обещание он нарушал еще дважды за ночь, правда, без столь громких последствий. Свет костра Аксель увидел незадолго до рассвета, бредя по остаткам мостовой, и находясь в полной уверенности, что давно ушел не в ту сторону. Он даже решил было, что это совсем другой костер, потому что место, как ему казалось, было совсем не похоже на то, откуда он убегал несколько часов назад. Завидев отблески, юноша стал двигаться еще медленнее, едва переставляя ноги, и ничем не нарушая ночную тишину. С первыми лучами рассвета он разглядел рядом с костром лошадь и знакомую телегу.

***

Аксель шел за стражниками. Вскоре после рассвета, они покинули стоянку. Аксель видел, как они отправили голубя, который улетел куда-то на юг, понаблюдал, как солдаты запрягают лошадь, разглядел даже, что его товарищи теперь связаны - стражники решили больше не рисковать, и обезопасили себя от возможных побегов. Юноша пересчитал стражников, и облегченно вздохнул - если кого-то из них и отправляли на поиски беглеца, он вернулся до рассвета, и теперь они двигались в полном составе. Можно было не ждать удара в спину.