Охота на праведников
Шрифт:
Дэвид с опаской смотрел на листок бумаги, не беря его в руки.
— Я чувствую себя неуютно с такими людьми, — сказал он.
— А со своими «именами» ты чувствуешь себя уютно? Мне показалось, ты ищешь выход.
Дэвид промолчал. Только прошлым вечером он записал в журнал еще одно имя и старался не думать об этом.
Дилон вложил в его руку листок со словами:
— Вот и позвони Алексу. Надо начинать.
— Я расскажу тебе о результатах, — ответил Дэвид, уложив свернутый лист бумаги в бумажник.
—
— С Эбби все обошлось хорошо. Она только сломала руку. А вот Криспин… — Он помолчал немного, потом заставил себя продолжить: — Криспин впал в глубокую кому, и неизвестно, очнется ли он. Отец справлялся о его судьбе через год после их возвращения в Швейцарию. Он тогда не приходил в сознание… А ведь у меня осталась одна его вещь. Хотя я никогда не понимал, зачем ему понадобился камень с какой-то древнееврейской надписью.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Дилон.
— Камень Криспина, агат размером с виноградину. В тот день он поднес его мне под нос и похвастался, будто камень волшебный и защитит нас от падения. Волшебный, нечего сказать!
— И он все еще у тебя?
— Я приходил на то место весной, когда снег растаял, и заметил его в траве. Тогда я подобрал его и сохранил — как напоминание о цене опрометчивых решений.
— Ты знаешь, что написано на этом камне? — спросил Дилон с интересом.
— Скорее всего какой-нибудь древний афоризм, — усмехнулся Дэвид.
Когда за Дэвидом закрылась дверь, пастор подошел к книжному шкафу и взял с полки том, посвященный еврейской магии. Он сосредоточенно просмотрел указатель и открыл книгу на нужной странице.
Через полчаса он закрыл книгу и начал звонить по телефону.
Глава 5
Утром в пятницу Дэвид проехал по Ди-стрит и свернул на Пенсильвания-авеню. Он ехал в тишине, не включая ни радио, ни си-ди, чтобы сохранить ясность в голове перед началом работы.
Дэвид остановил машину на стоянке и посмотрел на кирпичное здание со смешанным чувством любопытства и страха. Дом не выглядел пугающим — отчего же на душе у него скребут кошки?
«Давай смелее, ты ведь можешь, если захочешь, даже горы свернуть, — подбодрил он сам себя. — Почему не провести час в обществе гипнотизера?»
И тут Дэвида осенило. Он боялся, что гипноз не сработает и он, Дэвид, так ничего и не вспомнит. И тогда «имена» будут мучить его всю жизнь.
Страх сопровождал Дэвида постоянно в первые несколько лет после падения с крыши. Сначала страх просто парализовал его волю. Тогда он боялся эскалаторов, лестничных площадок, аттракционов в парке — вообще высоты.
Родители таскали его по врачам, но в конце концов именно сам Дэвид сумел победить свой страх. В шестнадцать лет ему смертельно надоело
В тот год несколько раз возникала смертельная опасность для сенаторов, включая его отца. Роберт нанял охрану для всей семьи. К Дэвиду приставили бывшего флотского офицера Карла Хатчинсона, умного, энергичного и волевого малого. Охранник и его подопечный быстро подружились, и общество телохранителя стало благом для подростка.
Хатч, как он сам себя называл, научил Дэвида заниматься с гантелями и гирями, и вместе с силой мускулов к юноше пришла уверенность в себе.
После того как угрозы по адресу группы сенаторов прекратились, охранников перевели на другую работу, но знакомство Дэвида с Хатчем продолжалось. И когда юноша решил преодолеть боязнь высоты, он обратился за помощью именно к Хатчу. Родители согласились отправить сына в дом Хатча в Аризоне, где Дэвид смог достичь того, к чему стремился.
Дэвид попросил Хатча взять его с собой в горы. Сначала они просто бродили по горным тропам, поросшим кустарником. Затем Дэвид захотел пойти дальше и уговорил Хатча отвезти его в Прескотт, решив побывать на шеститысячефутовой Гранитной горе.
Хатч, достаточно умный и чуткий, не смеялся над новичком. И хотя Дэвид в первый раз поднялся всего на тысячу футов, этого оказалось достаточно, чтобы полюбить горы всей душой.
К концу, пожалуй, самых волнующих и трудных недель в своей жизни Дэвид вернулся в Коннектикут загорелый, весь в ссадинах, но полный решимости продолжать занятия горным туризмом, пока не покорится Гранитная гора.
Дэвид смог победить страх перед высотой, и теперь он знал: ему необходимо победить кошмар, связанный с именами.
Когда он выходил из машины, зазвонил сотовый телефон. Это была Стаси.
— Привет, Жевунчик! — заговорил Дэвид. (Они со Стаси очень любили образы из сказки «Волшебник страны Оз».) Он посмотрел на часы. В Санта-Монике сейчас около одиннадцати. — Разве ты не в школе?
— Обеденный перерыв, — отвечала Стаси.
Дэвид с грустью отметил про себя, что у его падчерицы поменялся голос. В тринадцать лет она говорила уже не как маленькая девочка, а как типичный подросток.
— Мне давно нужно тебе что-то сказать, — продолжала она, — только не хотелось говорить при маме.
— Видать, дело серьезное, — заметил Дэвид. — Что там не так?
— Все. — Стаси тяжело вздохнула. — Мама снова вышла замуж в эти выходные. У меня теперь новый отчим. — Это слово она произнесла так, будто держала во рту горькую желчь.
— Кто же это, Жевунчик? — Дэвид старался говорить спокойно, но он был поражен: они с Меридит разговаривали всего несколько недель назад, но она не упоминала ни о каких планах в таком роде. — Тебе он не нравится? Может быть, надо просто дать ему время?